Статьи
Краеведение
От Верхнеудинска до Баргузина, а оттуда до Кудринской степной думы. Часть 4.

От Верхнеудинска до Баргузина, а оттуда до Кудринской степной думы. Часть 4.

Путевые заметки.

На двенадцатой версте от станции, поворот с иркутского на баргузинский тракт. Дорога ровная, но в ненастное время весьма грязная. Черноземная почва разжижается до каши и скорая езда немыслима. Помню, что однажды в начале октября, с ильинской на половинную станцию (тогда считалось 20 верст), я ехал ровно сутки! Ямщик побоялся ехать ночью через какой-то мост, который был в самом плачевном состоянии и повез меня объездом через бор. Между тем, повалил густой снег. В бору экипаж застрял в снежных сугробах и мы должны были volens-nolens остановиться до утра. Назавтра снег растаял и образовалась непроходимая липкая грязь, в которой колесья повозки поминутно вязли выше трубиц. Лошади протащат повозку сажени две и встанут. Ямщик слезает с козел, стягом выворачивает колесья, понукает тройку и та опять начинает тянуть и маяться.

Существовавшие на моей памяти, по дороге боры строевого леса давно вырублены или выжжены. Но что есть по пути самого замечательного, то это в шести верстах от прежней станции мандрыка или мандрыкина дорога. В малую воду едут подле утеса, на котором проложена вышеозначенная дорога, бывшим здесь когда-то исправником Мандрыкой; а в большую воду по самой дороге, представляющий из себя новый Хамар-Дабан. Следует только лошадям чего-нибудь испугаться или ямщику выпить лишнюю чарку, когда море кажется по колено, и похвастав своей удалью, стянуть лишний раз лошадей, которые понесут и один не верный скачек, — они полетят вниз со страшной высоты утеса и вы погибли вместе с лошадьми. Спасенья нет! Такие случаи бывали. Вся ширина дороги – только проехать тройке. С одной стороны возвышается скала, а с другой вертикальный обрыв скалы же. Взглянешь оттуда вниз, душа замирает от ужаса! Перила по обрыву утеса, местами существуют только по имени. В ином месте их заменяют положенные камни. В самой высшей точке дороги, боковую скалу прорезает кварц. Но зато великолепный вид представляется с этой высоты, особенно весной, когда скалы покрыты цветущим багульником и воздух пропитан его смолистым благовонием. В низу плещется Селенга, за ней высятся угрюмые итацинские горы, с верху прозрачная синева небес, а на ближних скалах птички поют любовные песни… На душе делает так легко, легко… В особенности, если в кармане не пусто…

Что за дикая фантазия пришла Мандрике, прокладывать дорогу по боку этого утеса? Старая дорога, существовавшая через этот хребет, если ее исправить, будет далеко лучше, а главное безопаснее. Мандрыка, сократив дорогу на несколько сажень, желал отличиться перед начальством, чего вероятно и достиг. Сама же дорога устроена по наряду, следовательно не требовала денежной затраты. От 1,000 до 1,500 человек работали над устройством этой дороги, бросая свое скудное хозяйство на произвол судьбы. Эта египетская работа продолжалась два или три года и стоила бедному люду пота и крови, а может быть и нескольких человеческих жизней. В те времена, земское начальство не сильно-то дорожило жизнью серого мужичка… На память потомству, дорога эта удержала имя своего устроителя и теперь служит пугалом для робких проезжающих, которые отправляясь, через нее, осеняют себе крестным знаменем и едут с замиранием сердца, обещая поставить свечи всем святым, если только благополучно проедут.

На 13-й версте итанцинский или как здесь говорят итанчинский перевоз, через который переправляются все беглые пробирающееся в Россию. Беглые имеют свои излюбленные тракты по которым они идут из нерчинского округа к итанцинскому перевозу через Селенгу. Тракты эти, от тарбагатайской и курбинской станции (по читинскому тракту) проходят через хребты и дремучие леса и пади на р. Итанцу. Но более излюбленный тракт, это поворот с читинской трактовой дороги, в верстах десяти от Верхнеудинска, через годы и пади, на речку Верхнюю Березовку (по бурятски – Онгостой), отсюда преимущественно через Шишкину падь в Сухой ключ; затем на р. Нижнюю Березовку и через коновалов утес, правым берегом Селенги на р. Итанцу в острожное селение. Здесь крестьяне подают им милостыню и перевозят даром на левый берег Селенги. Крестьяне называют беглых прохожими, тогда как в нерчинском округе величают их чолдонами. Чолдон – бранное слово, равносильное варнаку. В прежние годы счастливый проход через братскую степь (кочевья хоринских инородцев) от шакшинского селения до верхнеудинского был геркулесовым подвигом для беглого. Он шел только ночью, тщательно обходя улусы, т.е. селения бурят, а днем таился в лесах и оврагах, вдали от жилья, не смея обнаруживать свое существование. Иначе его ожидала меткая пуля бурята. Бурят считал, что убить беглого было для него выгоднее чем козу. У беглого была одежонка, хотя плохая, но все же одежонка, а иногда и денежки. Даже в Верхнеудинске, между русскими, бывали лица специально охотившиеся за беглыми. Между этими охотниками, в двадцатых годах, особенно прославился мещанин Шабагоров. О нем знали все ссыльные нерчинских рудников и сильно грызли на него зубы. Часто он попадался им в лапы, но умел счастливо вывертиваться. Все это сделалось теперь преданием давно минувших дней. Ныне не слышно, чтобы бурята, а тем более русские, охотились на беглых. Но не спорно, что есть русские, особенно между старообрядцами, которые охотятся только не на беглых, а на приискателей т.е. рабочих, выходящих с золотых приисков. У рабочего вышедшего с приисков есть кое-какие денежки, а может быть и краденное золото, называемое обыкновенно желтой крупой. Да и сама охота производится преимущественно в домах, во время квартирования рабочих, которые по выходе с промыслом, почти всегда пьянствуют до красных чертиков. Приманкой для рабочего служит какая-нибудь красавица легкого поведения. Укокошат несчастного рабочего, концы удачно схоронят и делу конец. Кто будет разыскивать неизвестного рабочего, преимущественно поселенца, вчера или третьего дня пришедшего, сего дня исчезнувшего? Приходят и пьянствуют, из многое-множество, где всех заметить. Если бы сосед спросил о таком проходимце, «ушел», ответ простой, «чьих писался»? Черт его знает! Из рассеи шел тридцать фамилий переменил. И вся недолга… Более же совестливые хозяева, только обшаривают рабочих, и найдя что нужно, выбрасывают их за ворота, как уже ненужных людей. Проснувшийся рабочий не может сообразить где и когда он потерял деньги и с горя, чтобы только опохмелиться, снова закабаляет себя на тяжкую приисковую работу.

Незавидна судьба этих рабочих, эксплуатируемых всеми средствами. За содержание, за квартиру, за проданные вещи и товары взыскивается с них в пять, даже десять раз дороже, чем с обыкновенного проходимца. Их просто грабят! В водку подбрасывается всякая одурманивающая подмесь, чтобы выпивший эту бурдамагу, нескоро очувствовался. Хорошо, что благоразумный рабочий, не прельщаясь благами мира сего, старается поскорее убраться в свое место подобру-поздорову. Но т тогда, если только он обнаружил у себя деньжонки, рискует где-нибудь пустоплесье попасть под обуз раззарившегося детины и «исчез бесследно Мирон, а кости размыкал ворон». Ныне по большой части благоразумные рабочие, двое или трое, сговорившись между собой, берут подорожную и едут на почтовых, что уже само собой безопасно.

От итанцинского перевоза до первой станции по баргузинскому тракту, деревни турунтаевской (итанцинской воости) считается 13 верст. На этом перевозе, я должен был вновь переехать на правый берег Селенги. Переправа на карбазах. В половодье, перевоз этот с итанцинской стороны очень затруднителен, потому что карбаз заводят вверх по протоке реки более версты, потом плывут к острову, по которому снова заводят карбаз почти полверсты, против течения реки и тогда уже плывут на левый берег Селенги.

Опубликовано 1 февраля 1877 года.

От Верхнеудинска до Баргузина, а оттуда до Кударинской степной думы. Часть 1.

От Верхнеудинска до Баргузина, а оттуда до Кударинской степной думы. Часть 2.

От Верхнеудинска до Баргузина, а оттуда до Кударинской степной думы. Часть 3.

От Верхнеудинска до Баргузина, а оттуда до Кударинской степной думы. Часть 5.

От Верхнеудинска до Баргузина, а оттуда до Кударинской степной думы. Часть 6.

От Верхнеудинска до Баргузина, а оттуда до Кударинской степной думы. Часть 7.

От Верхнеудинска до Баргузина, а оттуда до Кударинской степной думы. Часть 8.

От Верхнеудинска до Баргузина, а оттуда до Кударинской степной думы. Часть 9.

От Верхнеудинска до Баргузина, а оттуда до Кударинской степной думы. Часть 10.

От Верхнеудинска до Баргузина, а оттуда до Кударинской степной думы. Часть 11.

От Верхнеудинска до Баргузина, а оттуда до Кударинской степной думы. Часть 12.