Поездка в Нижнеангарск баргузинского округа на Байкале в 1885 году. Часть 5.
Нижнеангарские тунгусы и пристани рыбопромышленников.
Все устье реки Ангары составляет земельную собственность нижнеангарских тунгусов, принадлежащих к Киндигидскому роду, управляемому выборными «шуленгами» с русским писарем. Они разделяются на 2 разряда; один – горный, постоянно в гольцах на охоте, другой – более занимается рыболовством, своих оленей отдает в пастьбу, выходит промышлять белку, соболя лишь поздней осенью. Кроме того, вдоль Байкала от Ангары до св. Носа живут «приморские тунгусы» Шамагирского рода, также отдающие в аренду некоторые рыболовные статьи, напр. реки Сосновку (110 рублей в год) и Чивиркуй (500 рублей в год).
Собираются на ярмарки в декабре и апреле месяцах тунгусы в дер. Душкачанах, в 8 верстах от устья Кичеры. Здесь у них хлебный магазин и пороховой погреб; тут же находится ветхая церковь, поселились 3-4 крестьянских семьи. Официальный оборот ярмарок не велик (соболей 65 осенью, 10 весной не говоря о прочем), но надо принять во внимание, что в Нижнеангарске на Дагарской пристани постоянно зимует один купец и 2-3 крестьянские семьи; при этом сей купец и один крестьянин породнились с тунгусами. Не смотря на то, что нижнеангарские тунгусы (киндигирцев до 200 человек, окладных 84 души по 4 р. 80 к., шамагирцев – 10 семей, около 50 человек, окладных 36 душ по 1 р. 15 коп.) пользуются арендой за рыбные статьи, неводят еще сами, причем иногда добывают рыбы почти на 3 тысячи рублей, имеют возможность многе купить летом у приезжих купцов дешевле жителей верхнеангарских, — не смотря на это – они гораздо беднее последних. Большую роль играют безрасчетная страсть к нарядам у женщин (коралловые бусы, колокольчики на передник и пр.), общее пьянство, почти каждый вечер вы слышите утомительное однообразное пение тунгусов, собравшихся на «вечерку», и шум их пьяных голосов. А цена водки доходит до 3 рублей за бутылку! Вообще, тунгусы – народ безгласный, не имеющий наклонности быть требовательным к другим, готовый всегда на уступки, умеющий довольствоваться какими угодно стесненными условиями, лишь бы видеть ваше расположение у нему в виде рюмки водки, хотя бы настоянной на табаке или другом одуряющем снадобье… Уж сколько лет они соприкасаются с русскими, видят теплые избы, но не чувствуют хода в свой тесной конической юрте без пола, покрытой часто и зимой не шкурами (которые лежат у продавца водки), а тоненькой берестяной корой: они еще не дошли до потребности иметь жилище хотя бы в виде бурятской юрты. Водка их доводит до того, что они, имея всего 40 паев в своих речных неводах, отпускают своих же тунгусов в работники к посторонним рыбопромышленникам, где они могут в это время заработать самое большое по 10 рублей; между тем, вместо вышедших принимаются в пай русские на таких условиях: внести 5 рублей в артель тунгусов и поставить работника на невод; за работника же платить всего 8 рублей, да он съест на тони рыбы на 5 рублей. Таких сторонних пайщиков, получающих по окончании неводьбы 30-90, а иногда и более рублей, — было в сем году 7 человек. К этому прибавлю, что у тунгусов нет своих бочек, нет собственных полных двух неводов, нет лодок и пр. Вообще, тунгус не знает никаких ремесел, а может все лишь купить. Правда, один исправник, завел им невода и научил ловить рыбу хотя бы в реке Ангаре во время рунного хода (в море они не ловят); другой – купил для них рыбодел. Но сами тунгусы едва ли бы это сделали. Рядом с таким отсутствием самопомощи у иунгусов еще развивается страсть к сутяжничеству. Так Шамагирцы, которым один писарь сосватал арендную плату за Сосновку и которые, вероятно в благодарность за это, уступили его отцу р. Чивиркуй за 500 рублей в год, хотя там получается рыбы более, чем на 3 тысячи, почти без всяких расходов, — эти же Шамагирцы теперь готовятся судиться с оседлыми тунгусами, живущими на Бодоне, из-за обладания некоторыми рыбными же статьями в Кургулике.
Рыбопромышленники в Нижнеангарске имеют 2 пристани: главная – Дагары и другая – Чичивки.
Догары лежат в низкой песчаной местности в 1 версте от нижнего устья р. Ангары при впадении реки Ангаракана, называемого также Аргаканом и даже Ардаканом. Собственно по р. Ангаре хотя и стоит еще несколько зданий выше Аргакана, но они уже заброшены, рушатся и из них обитаем лишь один рыбодел, окруженный болотами. Точно также и по Аргакану, где находятся главные строения, несколько рыбоделов стоят пустых. На правом берегу Аргакана обитаем лишь 1 рыбодел у самой Ангары: дальше же по берегу селиться не позволяют болота; по левому же берегу вытянулось до 13 рыбоделов, из коих работа производится лишь в 7-ми.
Однако, следует сказать, что такое рыбодел. Главное и самое видное строение, это – навес сажени 4-8 ширины, сажень 10-25 длины и сажени 1,5 вышины; такой навес всегда стоит узкой своей стороной – фасадом – к берегу; стен у навеса обыкновенно нет, но часто рядом стоят сараи. Под навесом по средине, вдоль его, идет ряд ларей: это – не глубокие ящики сажени 2 длины и 1 сажень ширины и пол аршина вышины; борта у этих ларей делаются из бревен или досок, но всегда шириной на верху в 5-6 вершков, чтобы можно было сидеть и чистить рыбу. Между ларами делается проход около 1 сажени ширины.
В задней части такого рыбодела ставят бочонки с рыбой, икрой и кладут пустые; тут же в стороне занимаются бондари, поправляют негодные бочонки, заколачивают рыбу; иногда тут же складывают неупотребляемые невода. Рядом с этим рыбоделом по фасаду, близ берега, как бы по флангам, ставят 2 домика: один – хозяйский, другой – прикащичий; оба вместимостью не более, как по 9-12 кубических сажень; и в такой-то комнате, разделенной еще перегородкой на 2, теснятся семейные хозяева, иногда с детьми! Просто невероятным кажется, чтобы эти же люди имели палаты каменные. Часто для отопления служит даже переносная железная печь.
Далее в зад от фасада, опять же по сторонам рыбодела, помещаются хлебопекарня и поварня. Хлебопекарня – здание на 6-9 саженной квадратной плоскости, занятое почти на четверть объема печью. Печь может в себя вместить за один раз 12-10 ковриг фунтов по 10 каждая; такое печенье иногда повторяется до 3 раз в сутки. В этой хлебопекарне, посреди квашней с тестом иногда помещается, кроме 2 хлебопеков, до 10 и более других рабочих, чаще женщин. Поварней или чайной называется четырехугольный дощатый сарайчик с отверстием в крыше; посреди земляного пола постоянно днем разведен огонь, а под ним кипит кирпичный чай в трехведерном котле: все живущие в рыбоделе и приезжающие с тоней, когда захотят, идут сюда, садятся на лавочку в углу, где меньше дыма и пьют чай. Часто такая поварня не имеет собственных стен и втиснута между другими строениями. Иногда случается, что сторожевые ночуют в поварне или под рыбоделом.
Еще далее сзади подле рыбодела стоят девятисаженные по кубической вместимости, обыкновенно старые, со щелями, с разбитыми окнами, заставленные досками, лачуги, часто с железной печью, сплошь заставленные нарами, иногда кроватями; здесь помещается иногда до 15-20 женщин с детьми. Окна, вообще в Догарах очень редко более квадратного аршина, в этих избах уменьшаются иногда до того, что в комнате и днем царит полумрак: с трудом можно в углу шить и читать, особенно пришедшему с улицы.
Наконец, за этими зданиями стоят амбары, бани (почти все курные), столярни, а в одном месте – кузница. Иногда и бани служат жильем для немощных и больных, неположенных в больницу!
Конечно, я описал типичный рыбодел, но есть рыбоделы и худшие, т.е. не имеющие всех построек.
Судно всегда стоит рядом с рыбоделом, а на судне и хлеб, и соль, и одежда для рабочих. Вообще, как и на плане видно, в Догарах стоит много развалин, и картина ночной работы, когда были полны все рыбоделы, должны была быть много величественней теперешней иллюминации: впотьмах всегда зажигают на столах, на ящиках с землей, костры, которые и служат как бы маяками дл лодочников и факелами, освещающими рыбоделы.
Кроме рыбоделов, пустые из которых или стоят порожними, или завалены бочками, — на пристани Догарской еще находятся: небольшая, но чистенькая церковь, больница, 2 постоялых жилых двора (из них один принадлежит торгующему; кроме того, на осенний сезон еще приезжают 3 купца), более 20 юрт тунгусских (тунгуски нанимаются рыбу чистить) и несколько юрт приезжих рабочих.
Вообще вся местность кругом Догар – сплошное болото. Параллельно берегу Байкала от церкви идет на востоко-юго-восток песчаный бугор вышиной до 2-3 сажень. Около этого бугра находится и кладбище, представляющее затруднительный вопрос, как хоронить здесь: если копать могилы на бугре, то ветер выдувает песок и обнажает гробы, кости; если же закапывать в более низких местах, между кустами, то через 1 аршин уже показывается почвенная вода. Не лучше ли было бы, если б увозить тела для погребенья куда либо на более твердые берега Байкала?
В Чичивках, лежащих при устье Кичеры, жителей бывает гораздо меньше, но зато здесь хорошо устроен один подъезд для лодок и судов, тогда как вообще набережная в Догарах страдает: хождение по ней часто затрудняется массой преграждающих канатов за кои привязаны суда, стоящие в глубоком Аргакане. Кроме того, в Чичивках часто остаются зимовать целые невода; они ловят рыбу зимой в реке, а весной, чуть тронется лед, прилегающей Душкачанской морской губе.
Вообще, вся дельта Ангары и Кичеры полна озер и болот. Несколько раз вода в реках особенно выходила из берегов, подступала к некоторым местам на пристани Дагарской к самим зданиям. Это обстоятельство заставило меня задаться вопросом, прибывает или уменьшается уровень вды в Байкале? В виду нынешнего наводнения особенно интересно было бы добыть хоть какие-нибудь сведения в этом отношении. Может быть существует периодическая смена уровня по годам, месяцам и даже отдельным часам суток. Может быть уровень воды в Байкале ежегодно повышается вследствие несоразмерности количества воды, прибывающей из десятков рек и массы ключей со дна озера, и убывающей при посредничестве одной иркутской Ангары. Но такое повышение не бывает явственно заметно, может быть, вследствие периодических обвалов где либо на дне Байкала, разрушения подводных скал, подмытых водой и дающих через трещины новые пути под землей для стока вода. Ведь известен провал Кудары; может быть для объяснения землетрясений не нужна будет вулканическая теория. Точно также в дельте Ангары лишь в недавнее время образовался прорыв из реки в среднее устье между нижней и тунгуской тонями; этот факт противоречит несколько предположению, что Байкал, мелеет, что дельта Ангары наносимая, образовалась недавно. Как бы то ни было, но является важным постоянное наблюдение уровня Байкала, чтобы проследить могущие быть изменения во время землетрясений.
Опубликовано в 1886 году.
Поездка в Нижнеангарск баргузинского округа на Байкале в 1885 году. Часть 1.
Поездка в Нижнеангарск баргузинского округа на Байкале в 1885 году. Часть 2.
Поездка в Нижнеангарск баргузинского округа на Байкале в 1885 году. Часть 3.
Поездка в Нижнеангарск баргузинского округа на Байкале в 1885 году. Часть 4.
Поездка в Нижнеангарск баргузинского округа на Байкале в 1885 году. Часть 6.
Поездка в Нижнеангарск баргузинского округа на Байкале в 1885 году. Часть 7.
Поездка в Нижнеангарск баргузинского округа на Байкале в 1885 году. Часть 8.
Поездка в Нижнеангарск баргузинского округа на Байкале в 1885 году. Часть 9.
Поездка в Нижнеангарск баргузинского округа на Байкале в 1885 году. Часть 10.
Поездка в Нижнеангарск баргузинского округа на Байкале в 1885 году. Часть 11.
Поездка в Нижнеангарск баргузинского округа на Байкале в 1885 году. Часть 12.