От верхнеудинска до хоринской степной думы. (Из путевых заметок). Часть 1.
Дорога от Верхнеудинска до хоринской степной думы не представляет ничего нового и занимательного. Она та же дорога, как и большая часть наших дорог; на ней те же станции, те же таблицы на станциях, на стенах и колодах которых саркастические надписи, сделанные проезжающими в минуты душевной скорби, когда писарь, почесываясь, надевал очки и медленно, не торопясь, чуть не по складам, прочитав подорожную, объявлял ожидавшему с биением сердца неопытному путнику, что «нет лошадей… сегодня почта будет» и затем, возратив подорожную, куда-то скрывался, что и с семью собаками не отыщешь. Я говорю о тех путниках, которые, по самой своей физиономии и убогому багажу, не внушают особенного уважения со стороны писаря. Для лиц другого сорта – другое и обхождение. Там где живут станционные смотрители, декорация несколько меняется: пол вымыт побелее, столы почище, самовар посветлее и коморница (Коморник- сторож, коморница – сторожиха) посмазливее, а на стенах, сверх разных правил и расписаний, встретите картинки, выдранные из разных журналов или купленные на ярмарке у владимирцев. Тут вы найдете Ярмака и Бобелину, Гарибальди и Мегет-Пашу, лето и Азию и так далее, с приличными содержанию надписями. Раз я даже встретил, на какой-то станции, в рамках канвовый рисунок! И все это ради приличной обстановки.
Маршрут станции от Верхнеудинска до степной думы я отложу в сторону и поговорю об нем в конце, а теперь займусь зоринскими бурятами.
Кочевья хоринских бурят разбросаны по всему верхнеудинскому округу. Этому много способствует местность округа. Там, где встречаются долины и вообще степные пространства, там вы найдете и приютившиеся стойбища бурят. Как тунгус – житель дремучих лесов, так бурят – житель привольных степей. Это из прирожденные стихии! Без них они впадут в тоску. Летом бурят свою дымную юрту с нехитрым очагом, кусок баранины, изжаренной на рожке, чашку араки (молочное вино) с ганзой (небольшая медная трубка иногда вылитая вместе с чубуком, т.е. цельная) вонючего тютюна, свою лень и войлок не поменяет ни на какие утонченные удобства европейской жизни.
Хоринские бурята управляются тайшей и состоят под ведением хоринской степной думы. Тайша – это князец превратившийся в председателя думы, выбирается из почетных инородцев. Большей частью звание это наследственное. Прежде под ведением хоринской степной думы были бурята, кочующие по нерченскому округу, но, за отдаленностью, избравшие своего тайшу и образовавшие отдельное управление, под ведением агинской степной думы. Бурят хоринцев считается 14 родов. Кроме степной думы, в каждом роде существует инородная управа. Сверх того, имеются 81 родовое управление.
Первым тайшей хоринцев был Шодо-Волториков, за особенные заслуги высочайше утвержденный в этом звании в 1729 году.
Большая часть хоринских бурят буддисты, придерживающиеся местами, вдали от ламских глаз, шаманских обрядов, что служит ясным признаком, что вторичное ламство (Буддизм, распространившись между монголо-бурятами был вытеснен и потом снова распространился) еще не так давно пустило свои корни между хоринцами, так что еще сохранилось между ними воспоминание о прежней буойской (шаманской) вере. Часть хоринцев – христиане и самая малая часть шаманского толка (Буддисты шаманствующих называют «держащими черную веру»).
Все бурята – буддисты рабски верят своим ламам, круглым невеждам во всем, что касается веры, и которые свои шаткие знания прикрывают часто шатким же знанием тибетской медицины. Все эту медицину не только все бурята, но многие из русских верят безотчетно. Обыкновенно к ламам обращаются тогда, когда уже наша медицина оказывается бессильной, а это равносильно тому, что утопающий хватается за соломинку. На грех мастера нет, и ламы иногда вылечивают…
Лам расплодилась страшная фаланга. Это настоящие дармоеды. Они обязаны вести жизнь безбрачную. Но, вступая в духовное звание часто ребенком, они не отказываются от мирского: часто брат ламы женится для виду на другой жене, которая и поступает в полное обладание ламы. Дети лам обыкновенно называются племянниками. И хотя все это не считается у бурят предосудительным, но для виду делается приличная обстановка. Даже иной бандида-хамба, т.е. самое высшее духовное лицо ламаитов Забайкалья – небезгрешен по этой части.
Спросите у любого ламы о его догматах, — он или постарается уклончиво отделаться от вас или же нагорит вам такой белиберды, какой и во сне не привидится. Редко, и даже очень редко, можно встретить ламы, который бы рассказал вам что-нибудь похожее на истину, в относительном, конечно, смысле. Да и этот рассказ будет, по большей части, как «темна вода во облацех». Ясно, что сами ламы знают очень мало о своей религии и прибавили к ней многое из своего вымысла. Отсюда большое уважение лам к своим заграничным собратам, которые оказываются сильнее в своей феогонии.
Чтобы упрочить свою власть над умами степняков, ламство, преследуя старую веру, т.е. шаманство и имея в своем распоряжении тангутские (тибетские) книги, в которых многие из них ничего не разумеют, кроме бессмысленного чтения слов, они увеличили чины своей иерархии. Таким образом явилось бесконечное число лам, носящих разные наименования или исполняющих различные должности. Несколько таких должностей легко можно соединить в одну, без всякого ущерба. Вот, например, некоторые из этих званий:
Бандида-лама (Хамба-лама), Ширэтуй, Соржи, Шанжатба, Засак, Нансу, Жудба, Гуримба, Гэбгуй, Умзата, Ноин, Закирозчи, Нярба, Бичигэчи, Жотбоба, Такильчия, Мэдэгэчи, Гэик, Жинжик, Догончия, Сойбон и Жама. И это еще не все титулы лам. Как огромна их иерархия на земле, так она огромна и у Шигэмуния (Шагжа-муни), где кроме его существуют следующие святые: Абида, Дивангара, Сокто-зан-дан (который один заключает в себе 35 богов), Майдири, Манзо-шири, Дара-экэ (мать богов), Ария-Белу, Очир-Кани, Зон-хаба, Адиша, Бадка-Самбаба, Банчин-Быдо, Жибзон-Дэмба, Яман-дага, Димцок, Гумрик, Дощхур, Идэле, Шари-будари, Мутгалвани, Ананда, Сободи, Тждэмэ, Мажин-Лобдан, Туйма-накмун, Дакини (божество женского пола), Махагала, Эрлик-хаган (судья мертвых, владыка ада), Укин-тэнгэри, Сальчи, Намсарай, Жамсаран, и пр. называемые Сажин-ниса-кичхи, (хранители веры). Сюда же должно отнести Далай-ламу. Насколько верны эти названия, незнаю. Это лежит на совести того ламы, который мне исчислял своих богов; причем он прибавил, что всех их перечислить он не в состоянии.
Медицинские знания ламы заимствуют из тибетских книг. Медицинская практика их имеет религиозную обстановку. В серьезных болезнях, сверх лекарств (задач), прибегают к чтению тибетских книг. Заунывное бормотание (чтение) по временам сопровождается звуком бубна, колокольцев, труб и тазов. Весь этот музыкальный шум делается с целью отогнать злого духа. Большей частью делается это ночью. И ламы, при усердном лечении, наконец добьются до того, что больной или выздоравливает или отправляется в царство Ерлик-хагана. В последнем случае ламы отнюдь не обвиняются. Напротив, им предстоит новый случай к наживе. Это похороны умершего. И опять начинается чтение книг, по которым ламы, смотря по состоянию умершего, умеют дочитаться до того, что книга им укажет где и каким образом похоронить умершего. В старину умерших сжигали, но в последствии это было им запрещено. И хотя, втихомолку, долго сохранялся этот обычай, но ныне не слышно, чтобы бурята умерших предавали сожжению; хотя с другой стороны нельзя и ручаться, чтобы не мог повториться подобный случай где-нибудь в гуши. Книга сказывает ламам: бросить ли умершего поверх земли, зарыть ли его в землю или повесить на дерево. И наконец она сказывает: какие вещи положит с умершим и что именно выдать ламам (какая, подумаешь, заботливая!). После таких аргументов буряту нельзя не верить в могущество и святость лам. Горе тому либералу, который бы угумнился в противном. Его постигнет общее презрение, не говоря уже о мщении оскорбленного ламства. Вообще, у большинства народов жрецы, всеми неправдами, стараются иметь влияние на массу народную.
Кроме религии и медицины, много способствует власти им их шарлатанство, заимствованное вероятно от шаман. Они, например, отгадывают места, где спрятано что-нибудь похищенное, посредством бегающей скамейки или стрелы. Это тоже самое, что еще не так давно интересовало нашу публику под видом животного магнетизма. Если у людей образованных встречалось временное затмение ума и они от души верили в движущиеся и пишущие столы и проч., то уже степнякам и детям природы, это простительно. И надобно заметить, что задолго до того времени, как мы сделались больны гтоломанией, ламы уже подвязались с успехом на этом поприще. Удивительно, как никто не обратил на это внимание. Кроме того, они отыскивают краденное и гадают о будущем, сжигая баранью лопатку и по образовавшимся трещинам рассказывают, чо им нужно. Гадают еще, сжигая волчьи жилы, в той уверенности, что у вора сведет жилы. Последними двумя ворожбами занимаются и простые бурята и некоторые из русских мужичков, пользуясь простодушием своих собратов.
Чтобы поднять сея еще выше во мнении толпы, ламы наружно стараются наблюдать чистоту, не вступают в брак, реют голову, костюм носят, по фасону отличный от мирян и покрывают его (как дыгыл или шубу, так и шапку) желтой материей. Низшая степень лам употребляет для того материю красного цвета, а в случае бедности оборачивают свою шубу по подолу и рукавам красной лентой, шириной вершка в два. Ламы, как монашествующие, должны соблюдать в пише умеренность, а потому не должны есть до заката солнца. Питье должны употреблять в умеренном количестве, для чего и носят на поясе небольшую медную трубку, служащую им меркой для воды. Но либералы пьют чай целый день, считая его питьем. После заката солнца лама может есть и пить, сколько душе угодно. Бывают такие едоки, что съедали по барану за присест. И это отнюдь не вымысел! Ламы ни под каким видом не должны убивать животных, не прикасаться к не чистому, не есть падаль, а главное казаться глубокомысленными и свои скудные познания прикрывать выученными изречениями из священных книг. Выше я сказал, что лама не должен есть павшее животное. Не только лама, могущий как птица небесная пропитаться во всякое время, но и богатый бурят не осквернит себя подобной пищей. Бедняк – другое дело. Тот есть, что случится. Не редко можно встретить бурята с желтым поясом и четками или бурятку с четками – это бусанца, т.е. давший обед не есть падали, не прикасаться к тому, что считается по их понятиям нечистым и произносить несколько раз в день ом-мани-бад-ме-хум, в надежде на свое спасение.
При встрече бурята начинают мендуковаться – т.е. приветствовать друг друга, попросту здороваться. Чем встречающиеся почетнее, тем длиннее их мендукование. И это менду на разные лады, с прибавлением разных вариаций, тянется с четверть часа. Затем уже начинается разговор обыкновенно с того, что слышно нового. И в степи, как и в салонах, есть свои условия и свои приличия, нарушить которые считается невежеством. Родные при встрече обнюхивают друг друга и это заменяет им наши поцелуи. И чем сильнее втягивается носом воздух, тем радостнее встреча!
Знатные между бурятами, при встрече с русскими, притворяются не знающими русского языка и объясняются через толмачей или переводчиков. Это своего рода политика, с целью не проболтаться и успеть обдумать ответ, пока переводчик передает вопрос.
При следствии всякий бурят скажет: «толмач угой» т.е. нет толмача (переводчика), хотя в десять раз будет говорить по русски, чем тот, который возьмется переводить его ответы.
Лама подходящих к нему бурят благословляет молитвами, зашитыми и завернутыми в хадак, т.е. шелковый лоскут материи с вытканными на нем священными знаками и потому считающийся священной вещью. Чтобы получить благословенье, бурят складывает обе ладони рук вместе, поднимает их ко лбу и, нескоько раз наклонившись, с благоговением подходит к ламе; лама вынимает из пазухи молитвы и стукает ими в темя благословляющегося, произнося свой неизменный: «ом-мани-бад-ме-хум» и бурят, получивши благословение, взад-пятки отходит от ламы.
Во время посещения значительным ламой юрты какого-нибудь бурята, все находящиеся в юрте делается, на время посещения, собственностью этого ламы, не исключая жен и дочерей бурята. Все это, по мнению бурята, освящается прикосновением ламы!.. Так велико уважение к ламам! Заочно, некоторые из бурят, бранят лам. Но это, большей частью, те личности, которые задумали прервать все связи с ламством или сильно преданные к шаманству. Ламы стараются всеми силами поддерживать свою власть и умели так эксплуатировать бурят, что многие из них безусловно верят в ламскую непогрешимость и святость. Еще не так давно один заграничный лама продавал благочестивым бурятам такую вещь, что трудно поверить!.. И бурята на отбой, за дорогую цену, покупали дорогую драгоценность, веря от души, что это действительное произведение Далай-ламы, а не самого продавца! При таком безусловном веровании в духовенство могли легко образоваться кутухты и гэгэны (перерожденцы), люди с младенчества святые, никогда не умирающие, но всегда обновляющиеся, лишь только состарятся, т.е. покинут одно тело в тот же час являются в другом месте на свет младенцем в новом теле, чтобы начать свою святую жизнь. Этому много способствует догмат переселения душ. Но сильно подобным проделкам лам удивляться нечего. Вспомним католических монахов, которые продавали лиственницу, виденную Иаковом во сне, и тому подобное.
Богослужение свое ламы отправляют в дацанах т.е. кумирнях, суммытах (в роде часовен) и в юртах, по приглашению мирян. В этих кумирнях большей частью встречаются следующие общие принадлежности: шикур (зонтик), лабри (род балдахина над кумиром Будды), бадан, жилцан, долон-эрдэни (семь драгоценностей), найман такил (8 жертв), кэнгэргэ (барабан или бубен), сан (тазы, бряцала), буриэ (труба), бишнигур (флейта, дудка) и проч.
Восемь жертв – это: эрдэни-ин шикур (драгоценный зонтик), алтан жигасун (золотая рыба), сан-гунь буибэ, сай-хан, бадма (прекрасный цветок), цаган-лабай (белая индийская морская улитка), гилгимэл утэсунь, доца (знамя) и хурдуп (колесо). В кумирнях ежегодно бывает богослужение десять раз, в течении ста дней, а именно: с начала рождения весенней первой луны по 16 число, в воспоминание Хобилгана Шигэмуния. В последнем месяце весны, в воспоминание исполнившегося Будды – одновременное богослужение в честь этого божества. В среднем летнем месяце 4 числа отправляется богослужение в честь Шигэмуния, управляющего миром. Осеннего последнего месяца 15 числа отправляется богослужение в воспоминание сошествия с небес на землю Шигэмуния с 40 тэнгэринами (небожителями). Зимнего первого месяца с 23 по 25 число отправляется богослужение Богдо Зонт-хабе. Зимнего последнего месяца 23 и 30 числа отправляется богослужение об окончании года. – Четыре дня отправляется богослужение в честь восшествия на престол ГОСУДАРЯ ИМПЕРАТОРА и в честь ЕГО рождения и тезоименитства, а также о здравии и благоденствии всего Августейшего дома. В половине и конце каждого лунного месяца ламы (Гэлуны и Гэцулы) отправляют богослужение (хорал), всего 25 дней, в знак очищения от грехов. Ежегодно в 13, 15 и 16 числа летней последней луны, 1-е число осенней средней луны, с 1-го числа летнего месяца, 30 число осеннего месяца, всего 45 дней – чтение книг и богослужение о благоденствии народа и об успокоении умерших, а иногда, по усердию людей, ламы читают богослужные книги (Ганжур и Данжур). В июле месяце, совершается молебствие в честь Майдари. Кроме того, бывет служба в честь Ламрима – 3 дня; Аюши – 4 дня; Отошия – 5 дней, Ялдана – 6 дней; Жуная – 7 дней; Тарбая – 8 дней; Дара экэ – 10 дней; Гунгрика – 11 дней; Сандуя – 13 дней; Доинхора – 14 дней; Табун-хагана – 15 дней. Божеству Аюше и всем святым можно отправлять службу во всякое время. – По окончании пения Ганжура, Данжура и Юма, обыкновенно бывает пиршество и конские ристалища.
Опубликовано 7 сентября 1868 года.
От верхнеудинска до хоринской степной думы. (Из путевых заметок). Часть 2.
От верхнеудинска до хоринской степной думы. (Из путевых заметок). Часть 3.
От верхнеудинска до хоринской степной думы. (Из путевых заметок). Часть 4.
От верхнеудинска до хоринской степной думы. (Из путевых заметок). Часть 5.
От верхнеудинска до хоринской степной думы. (Из путевых заметок). Часть 6.
От верхнеудинска до хоринской степной думы. (Из путевых заметок). Часть 7.
От верхнеудинска до хоринской степной думы. (Из путевых заметок). Часть 8.
От верхнеудинска до хоринской степной думы. (Из путевых заметок). Часть 9.