Абаканский железоделательный завод. Часть 6.
21 октября 1885 года, под председательством генерал-губернатора Восточной Сибири, было образовано «особое совещание», которое опять рассматривало дело об устройстве Абакано-заводской деревни. Это совещание признало, между прочим, что причисленных и изъявивших желание причислиться к новой деревне не настолько значительно в «настоящее время», чтобы вызвать необходимость произвести надел, как предполагалось прежде, на 500 крестьян, и поэтому набор земли достаточно произвести на 300 человек, рассчитывая по 15 дес. На ревизскую душу; оставшиеся же за наделом в заводской даче земельные угодья, «для обеспечения потребностей остального, непричисленного заводского населения», предложить заводовладельцу взять в оброчное содержание за плату, а если же он будет пользоваться и распоряжаться без надлежащего разрешения и без платежа оброка, то привлечь его к законной ответственности, чтобы выгонные земли до окончательного обмежевания были в общем пользовании всех обывателей завода, как причисленных к деревне, так и не причисленных; для охранения же лесной дачи от неправильных порубок, отмежевать Пермикину, на остальное до 25 летнего срока бесплатного пользования лесом, соответствующее число лесосеков до 400 десят. в год, обязав его вести в этих лесосеках правильное хозяйство».
Таким образом, администрация сама сомневалась в существовании деревни, признав, что и в будущем население ее вряд ли достигнет 300 душ. Но, как и прежде, администрация снова отнеслась к вопросу о древне формально, не коснувшись самых существенных условий будущей жизни ее, не приняв во внимание ни прошлые затруднения между горнозаводским населением и будущими крестьянами, ни непригодность местности к сельскохозяйственным целям, как доказало межевание Лаврентьевым, ни интересов горнозаводского населения и самого завода, несмотря даже на то, что в заседании совета участвовал г. Осташкин, бывший при заводе и достаточно знакомый со всеми этими затруднениями для создания новой деревни условиями. Настойчиво преследовалась только одна цель – во что бы то ни стало устроить деревню.
В 1886 году, 15 марта, в Красноярске, под председательством енисейского губернатора, состоялось особое заседание из председателя казенной палаты, начальника 2-го отделения той же палаты, губернского землемера, двух окружных землемеров и крестьянина Долинина. Это новое «особое заседание» было собрано для окончательного решения вопроса об отмежевании наделов для крестьян Абакано-заводской деревни, для чего оно подробно рассмотрело дело по межеванию, произведенному землемером Лаврентьевым, и мнение губернского землемера по поводу этого межевания. Губернский землемер высказал, что «по неимению» в Абаканской лесной даче удобных земель для сельского хозяйства и за отказом доверенного от крестьян Долинина принять в надел земли, значащиеся по плану лесной дачи удобными, следует согласить Абакано-заводских крестьян принять недостающее число земель до полного надела 300 душ, из тех земель дачи, которые будут признаны более удобными к разработке для сельского хозяйства; не представляется также возможным произвести надел в том количестве по угодьям, какое было определено ранее (в 1868 г.) сов. глав. управл., потому что Абаканская дача, состоит из гористых, каменистых местностей, покрытых по большей части сплошным лесом и оказавшиеся между ними угодья все сенокосные; пахотных же только 286 д. 574 с., из которых, при наделе на 300 душ, придет менее чем по 1 дес. на душу, а не по 11 д. 600 саж., как определено советом; сенокоса же, наоборот приходится по 7 дес. вместо определенных 1 д. 2100 с., и потому, по мнению губернского землемера, «могут быть обращены в хлебопахотные земли лесные угодья, отмежеванные в надел в числе 1007 дес.»; далее, губернский землемер признал также невозможным межевать наделы правильными фигурами, — «иначе пришлось бы замежевать в надел гористые местности, совершенно не пригодные для сельского хозяйства». «Особое заседание» однако не поверило губернского землемеру. «Удостоверение это (т.е. губернского землемера), говорит оно в своих соображениях, не вполне точно, что доказывается тем, что многие местности, заросшие кустарником и редким лесом, легко могут быть приспособлены к хлебопашеству» и решило: «набор земель в надел по угодьям произвести согласно тому, как это было определено советом главного управления в 1868 году». Распределив и указав из каких именно участков должны быть отмежеваны наделы по угодьям. «особое заседание» относительно следуемых в наделы крестьянам 3375 дес. пахотных земель, которых найдено было и замежевано Лаврентьевым только 286 д., признало возможным «набрать в других местах лесной дачи и вообще там, где таковые найдутся по выбору и указанию доверенного от крестьян Абакано-заводской деревни. Сенокосные же земли, остающиеся за наделом, в количестве 1208 дес. 912 саж. замежевать на счет заводовладельца, которые он и сможет взять в оброчное содержание с торгов или без торгов установленным порядком. Для мастеровых и рабочих, не желающих причислиться к деревне, равно и для заводских надобностей». Относительно же охранения лесной дачи от неправильных порубок, «особе заседание» постановило: «отмежевать заводовладельцу, на его счет, на остальное до 24-летнего срока бесплатное пользование лесом время, именно на 5 лет, соответствующее число лесосеков до 400 дес. в год, обязав заводовладельца вести правильное лесное хозяйство». Как заключение иркутского «особого совещания», так и вышеприведенное постановление красноярского «особого заседания», поражают с одной стороны рядом противоречий, а с другой явно предвзятым отношением к устройству деревни, как будто админимстрация поставила своей непременной целью – нанести удар Абаканскому заводу и уничтожить его, как зловредное в крае.
Напрасно специалисты дела, г. Лавретьев (казенная палата землемеру Лаврентьеву, по отмежеванию наделов крестьянам Абакано-заводской деревни, даже сделала выговор) и губернский землемер доказывают, что удобных пахотных земель нет в Абаканской даче, что там только есть местности каменистые и гористые, покрытые сплошным лесом, совершенно не удобные для хлебопашества. – «особое заседание» не верит им; оно считает возможным набрать землю и в других местах: но в каких и где умалчивает. И это умолчание понятно: оно хорошо знает, что будущие крестьяне деревни – не хлебопашцы и заниматься таковым не будут; для него важно лишь устройство самостоятельного сельского общества, могущего вредить заводу, важно дать право членам его искать и указывать наиболее удобные места среди заводской лесной дачи, дабы тем стеснить заводовладельца в удовлетворении заводских нужд: напр., в устройстве куреней для добывания угля, так как при гористой местности Абаканской дачи не возможно ставить на скатах гор кучи для выжига угля, почему лес приходится спускать в лога и на долины речек, где и производится углежжение, а с отдачей этих мест под пашни, завод будет поставлен в невозможность добывать уголь в необходимом количестве. «Особое заседание» обязывает заводовладельца охранять лесную дачу, вести в ней правильное хозяйство, а рядом с этим признает, что многие местности, «заросшие мелким кустарником и редким лесом», легко могут быть приспособлены к хлебопашеству. Ему как будто неизвестны способы такого «приспособления», практикующиеся в Сибири, где, главным образом, для расчистки из под кустарника и леса земли употребляется огонь, уничтожающий громадное количество десятин соседнего леса; «особое заседание» упускает из виду, что, дозволив расчистку таких местностей под пашни и отводя клочками сенокосные участки крестьян в лесной даче, оно не только лишает завод возможности охранять лес, но прямо подвергает риску, в самое короткое время, весь лес в заводской даче, который специально отдав для потребностей завода и не только с уничтожением которого, но даже и с истощением его, дальнейшая деятельность завода не мыслима.
Мало того, «особое заседание» требуя от заводовладельца правильного ведения лесного хозяйства, само же первое способствует уничтожению леса, отдавая крестьянам вырубленные участки, оставляемые под возобновление леса, поросли и места, занятые курениями. А когда зводовладелец еще ранее заявлял Енисейской казенной палате о расчистке в заводской даче окрестными жителями мест под пашни и сенокосы в вырубленных участках, оставленных под возобновление леса, то председатель ее находил, что дача казенная, и заводовладелец не имеет права ее охранять!.. Наконец, в видах ведения правильного лесного хозяйства, обязательство заводовладельца рубить лес ежегодно сплошными лесосеками в 400 дес., не только противоречит лесной науке, но и лесному уставу; такой способ рубки давно уже осужден, как способ хищнический, и на уральских заводах он воспрещен официально. Быть может «особое заседание» убедилось, вводя этот способ рубки, что заводовладелец дурно, неумело вел лесное хозяйство? Нет. По крайне мере, мы не находим в журнале «особого заседания» ни одного слова, которым заводоуправление осуждалось бы в этом отношении; если же принять во внимание, что по межеванию 1867 г. в заводской лесной даче значилось удобных для пашен и сенокошений земель более 8000 дес., а по межеванию, произведенному в 1885 г. Лаврентьевым, оказалось только 4000 дес., — т.е. не смотря на беспрерывное действие завода в продолжении 20 лет, количество лесов не только не уменьшилось, а напротив увеличилось на 4000 дес., — то это, кажется, может служить лучшим доказательством правильного ведения лесного хозяйства.
Для приведения в исполнение постановления «особого заседания» енисейская казенная палата командировала землемера Беньковского.
Опубликовано 6 февраля 1887 года.
Абаканский железоделательный завод. Часть 1.
Абаканский железоделательный завод. Часть 2.
Абаканский железоделательный завод. Часть 3
Абаканский железоделательный завод. Часть 4.