Абаканский железоделательный завод. Часть 3
Но более всего и главным образом было поколеблено право владения владельца Абаканского завода распоряжениями министерства государственных имуществ. В виду того, что межевание отведенного заводу пространства земли с лесом, в 117,525 дес., уже совершено, и межевая книга на него выдана, министерство государственных имуществ нашло необходимым разъяснить заводовладельцу его права на это пространство в том смысле, что в определенных межеванием границах предоставляется ему 24 года пользоваться, на установленных Высочайшим повелением 8 июля 1866 г. условия, лесом для заводского действия, без всякого права на заключающиеся в этом пространстве земли, пользование которыми должно быть подчинено общему порядку, для казенных земель установленному. Что же касается до предоставления Пермикину, собственно под заводские устройства, казенной земли в размере до 3-х квадратных верст, то министерство считало возможным исходатайствовать в установленном порядке, дозволение на такой отвод, но под тем непременным условием, чтобы требуемое количество земли было или отдано землевладельцу в аренду за определенную плату и на известный срок, или продано ему в полную собственность. Какими же основаниями и соображениями руководилось министерство, уничтожая бесспорное право владения заводовладельца, основанное на распоряжениях правительственного учреждения, вошедших в законную силу и не отмененных ни Высочайшей волей, ни существующими законами, — права, казавшегося в течении девяти лет со дня дарования его заводовладельцу столь непоколебимым и неоспоримым, что, как Кольчугин, так и Пермикин, затратили громадные капиталы на основание и развитие Абаканского завода, не смотря на все трудности и жертвы, с какими сопряжено было основание такого предприятия в отдаленной глухой местности?
Министерство государственных имуществ признало все распоряжения совета главного управления Восточной Сибири, изложенные в журнале его 31 декабря 1866 г. за № 255, и обуславливающие права владельцев Абаканского завода, несогласными с Высочайшим поведением 8 июля 1866 года по следующим причинам: «а) заводу отведены земли и леса, тогда как Высочайшим поведением предоставлено ему лишь право пользования лесом; б) тем же Высочайшим повелением срок пользования этим лесом определен в 24 года, так что, по точному его смыслу. С истечением этого срока прекращаются всякие права заводовладельца на казенный лес и предоставление его вновь в пользование завода может последовать не иначе, как в силу нового распоряжения, на условиях, какие найдены будут соответствующими обстоятельствам, между тем как из постановления совета можно заключить, что 24-х летний срок относится лишь до права бесплатного пользования лесом, и что по истечении его право пользования лесами будет сохранено за заводовладельцем, под условием платежа казне известного вознаграждения; в) что по смыслу Высочайшего повеления, применение к отводу межевого порядка предоставляется не только излишним, но и не желательным, так как с подобным отводом связано представление о приписке отводимого пространства к заводу,.т.е. об отдаче его не на известный лишь срок, а навсегда». Из этих соображений министерство выводит, что совет главного управления создал для Абаканского завода право посессионного владения, именно ту форму владения, — говорит далее министерство, «которая по неопределенности установленных ею отношений между владельцем и казной, давно уже призвана правительством несостоятельной» (эта форма и до сих пор не отменена).
Едва ли все эти соображения можно признать основательными, как с точки зрения формального права, так и по самому существу своему. Допуская даже, что советом главного управления было неверно истолковано Высочайшее повеление 8 июля 1866 года, тем не менее, постановление его, вытекающее из этого толкования и вошедшее в законную силу, могло быть изменено только в законодательном порядке; мало того, неверность истолкования или применения Высочайшего повеления, послужившая для министерства поводом к отмене постановления совета, не могла уже иметь места по основному принципу государственного законодательства, по которому никакой закон не имеет обратной силы; по отношению же к Абаканскому заводу, созданному именно в силу Высочайшего повеления 8 июля 1866 г, понятого советом в смысле предоставления заводу земли и лесов в вечное владение, всякое последующее истолкование Высочайшего повеления, в противность первоначального его применения, коренным образом изменило, в ущерб предпринимателям, все положение дела. Наконец, усмотренное министерством сходство формы права владения Абаканским заводом с правом посессионным, признанным якобы несостоятельным, пока существующая форма права не заменена другой, не может служить причиной уничтожения ее в силу только одного предположения о замене ее, другой, лучшей.
Обращаясь же к рассмотрению самого существа соображений министерства, нельзя не придти к заключению, что именно они-то и идет в разрез с первоначальными соображениями, вызвавшими Высочайшее повеление 8 июля 1866 г., определившие права Абаканского завода на землю и леса. В записке министра финансов в комитет министров, от 18 июня 1866 г. за № 559, по поводу представления генерал-губернатора Восточной Сибири об исходатайствовании Высочайшего соизволения на предоставление Яковлеву и Кольчугину пользоваться лесом из казенных дач для устраиваемых ими чугуноплавильных и железоделательных заводов в Восточной Сибири, вполне определенно было призвано было насущной потребностью края в безотлагательном водворении и развитии там горной промышленности, что вполне разделяли как министр финансов, так министр государственных имуществ, признавшим возможным для действия заводов Яковлева и Кольчугина безденежный отпуск леса в течении 24 лет; при этом имелось еще в виду распространить на эти заводы все льготы нового горного устава. Ясно, что признавая водворение горнозаводской промышленности в Сибири делом полезным не в видах одних выгод частных лиц, но и общегосударственных, правительство обеспечивало развитие дела не только в настоящем, но ив будущем. Сознавая трудности устройства в этом крае заводов и необходимость значительных для этого капиталов, оно и не могло не обеспечивать правильный ход заводского предприятия – главнейшим продуктом необходимым для горнозаводского дела – лесом. Предоставляя заводу бесплатное пользование лесом в течении двадцати четырех летнего срока, могло ли оно затем, по истечении этого срока, оставить завод без приписанного к нему лесного участка, подвергнуть его опасности остаться вовсе без леса, словом, отделить весь ближайший лес тем или другим порядком от завода, как самостоятельную и независимую от него оброчную стать? Конечно, нет, помимо Высочайшего повеления 8 июля 1866 г., специально последовавшего для предоставления льгот возникавшему тогда Абаканскому заводу, общий действующий закон не признает и до сих пор норм другого значения за приписанным к заводу лесным участком, как значение не отделяемой принадлежности его (Ст. 473 Горн. Уст. (VII т. св. зак.) говорит: «Недвижимое имущество частных горных промыслов и заводов, имеющих от казны пособие, есть неотделимая принадлежность оных. Никакая из сего имущества часть не может быть переукреплена иначе, как вместе со всем заводом, к которому она принадлежит»). Не следуетУопускать из виду того обстоятельства, что железоделательный завод нуждается также и в необходимом количестве сена для корма значительного числа лошадей, нужных для заводских работ; нуждается в известном пространстве земельных площадей для устройства куреней, при изготовлении угля, что даже само требование закона вести правильное хозяйство в лесных дачах, отводимых в пособие заводам, невозможно без пользования самой землей, следовательно, пользование лесом не может понимаемо только как пользование одним лишь лесным материалом; в состав этого права входит непременно и пользование в том или другом виде, землей, заключающейся в отведенной лесной даче, под условием, конечно, чтобы пользование этого было направлено единственно для нужд заводских, и не служило средством для эксплуатации какого либо другого спекулятивного характера.
В самом деле, какой же предприниматель мог бы решиться на затрату капитала и труда для устройства заводов в совершенно необитаемом месте, при отсутствии всякий путей сообщения, посреди непредвидимых трудностей, решиться на дело, создание которого требует десятки лет, отдаленная выгода которого не может быть определена с точностью ни временем, ни величиной дивиденда, дело подтвержденное полному риску, — если б у него не было прочной уверенности, обеспеченной законом, что самый необходимый продукт существования горного дела: руда и лес во всякое время, после известного льготного срока, не будут поставлены, по отношению права на них, в положение спорного вопроса? Несомненным кажется нам, что ни Кольчугин не начал бы устройство Абаканского завода, ни тем более приемник его Пермикин не решился бы купить завод, с правами и льготами предоставленные ему правительством, если б тот и другой могли предвидеть, что через 10 лет их права будут истолкованы в тех рамках, которые указаны министерством государственных имуществ.
По получении отзыва этого министерства, заводовладельцу Пермикину были «разъяснены права его в таком смысле, что, в определенных межеванием границах, предоставляется ему на 24 года пользоваться лесом, без всякого права на земли, пользование которыми должно быть подчинено общему порядку для казенных земель установленному»; относительно же 3-х верстного владения землей, собственно под Абаканским заводом находящейся, предоставлено ему было или взять их в аренду, или купить.
В 1877 году, Пермикин, на основании Высочайшего повеления, последовавшего 1876 года, выкупил у казны в собственность трехверстную площадь, отведенную прежнему заводовладельцу под заводское устройство, и 29 ноября 1877 г. на эту землю была совершена купчая крепость в минусинском окружном суде. Так или иначе, но теперь уже право владения, по крайне мере, заводской землей, могло считать вполне бесспорным, как крепостной недвижимой собственностью, но, как оказывается, и крепостной акт не всегда создает у нас бесспорное право, как это увидит читатель из последующих обстоятельств, постигших злосчастных Абаканский завод.
Еще при самом основании Абаканского завода Кольчугин выписал горнозаводских рабочих с уральских заводов, преимущественно из Оренбургской и Уфимской губерний. Желая обеспечить себя на будущее постоянными опытными горнорабочими и заводскими мастеровыми, он ходатайствовал об образовании селения, с наделом из свободных казенных земель, на основании общих законов о переселении из великоросских губерний, для чего и просил отвести для 2000 рабочих, по 15 десятин, еще 30,000 дес. Земли, помимо той, какая нужна была для заводского действия. Ходатайство это, как указано выше, было отклонено. Кроме того, и сами рабочие выписанные на Абаканский завод, не изъявили согласия на окончательное переселение и в заключаемых ими договорах от включения таких обязательств уклонялись. Прибыв же на завод, они селились на заводской земле, помещаясь в отводимых им заводом домах и пользуясь усадебной и огородной заводской землей, а также и сенокошением в заводской даче. При подвижности горнозаводского элемента, некоторые, пробыв на заводе договоренное время, возвращались на родину, или переселялись на Николаевский завод Бутиных и через несколько лет вновь возвращались: при уходе такие распродавали остающимся рабочим свои дома и свое имущество, а, по возвращении, снова заводили себе домохозяйство; словом, население завода было более или менее подвижное и ни в каком случае его нельзя было признать, за неизменяющееся, оседлое.
Еще при жизни Кольчугина, 12 семейств мастеровых, прибывших для заработков на Абаканский завод из Уфимской губернии, Юрзановской волости, пожелали совсем перечислиться в одно из селений ближайших к заводу. Кольчугин сообщил о желании их енисейской казенной палате, со стороны которой не встретилось никаких препятствий к перечислению, но так как ни одно из ближайших к заводу сельских обществ не пожелало принять в свою среду переселенцев, то перечисление их не состоялось. В 1868 году енисейская казенная палата вспомнила об этих 12 семьях и озабоченная будто бы устройством их быта, создала деревню и, назвав ее «Абаканско-заводской», причислила к ней означенные 12 семейств. Однако, распоряжений об отводе земель под эту деревню не сделала, и таким образом Абаканско-заводская деревня, не имея определенного места, существовала лишь на бумаге в делах казенной палаты. Спустя шесть лет, в 1874, енисейская казенная палата предложила управлению Абаканским заводом: не признает ли она возможным уступить крестьянам вновь созданной деревни часть земель, отведенных Абаканскому заводу, но заводоуправление на предложение это не согласилось. Палата вопрос этот представила на разрешение енисейского губернатора, который признал отказ заводоуправления не только не основательным, но даже не законным, находя, что для учреждения на владельческой земле деревни, заселенной государственными крестьянами, вовсе нет надобности спрашивать согласия землевладельца. В виду такого решительного мнения начальника губернии, казенная палата командировала на завод землемера для немедленного отвода крестьянам земли. Командированный землемер опросил все заводское население Абаканского завода какие именно земли они желали бы получить. Неожиданный приезд землемера, не менее неожиданное предложение его внушили им желание просить об отводе всего трехверстного пространства, находящегося под заводом, и, кстати уже отведенной к заводу Абаканской лесной дачи. Заводовладелец протестовал против таких незаконных и более чем странных требований. Признав протест заводовладельца основательным и не находя свободных пустопорожних земель, которые на основании закона могли бы поступить к вновь созданной деревне, командированный землемер, г. Икингрин просил казенную палату дать ему знать из каких земель следует произвести надел Крестьянам, не имея на это с ее стороны никаких указаний. Хотя казенная палата на запрос этот указаний все-таки не дала, но возложенное на г. Икингрина поручение предписала исполнить в точности. Последний, недоумевая, как поступить ему в данном случае, вторично просил у казенной палаты определенных указаний, — какие земли, без нарушения законов, могут быть отведены в надел крестьянам. Палата и затем указаний не дала, а за несообразительность и не в меру настойчивость, Икингрина отозвала в Красноярск, предав суду (в последствии, однако, он был оправдан сенатом). Да и как иначе могла поступить палата, предписавшая под несуществующую «бумажную» деревню отдать несуществующую свободную землю?.. В 1876 году последовало Высочайшее повеление о продаже заводовладельцу Абаканского железоделательного завода Пермикину участка земли в три квадратные версты, находящиеся под постройками Абаканского завода.
По поводу этой продажи, временно, было, заглогший вопрос об Абаканско-Заводской деревне вновь всплывает на свет Божий. В 1877 году начальник Енисейской губернии предложил енисейской казенной палате при продаже разрешенного участка земли Пермикину распорядиться выделом 1 десят. 517 квад. саж., находящихся под постройками крестьян мастеровых Абаканско-Заводской деревни и 59 дес. 383 квад. саж. под усадьбу, выгон и леса крестьянам этой деревни, произведя выдел этот в таком только случае, если Абаканско-Заводская деревня за перечислением крестьян в другие общества не будет уничтожена. Казенная палата, припомнив о созданной ею деревни, в действительности не существовавшей, наводит точные справки о жителях этой фантастической деревни. Оказалось, что из 12 семей мастеровых крестьян, причисленных к «бумажной» Абаканско-Заводской деревне, девять семей перечислены в мещане города Минусинска, одно семейство в село Казанцевское и одно возвратилось на родину в Юрзанский завод, Уфимской губернии; затем, в деревне Абаканско-Заводской оставалось не перечисленным одно только семейство крестьянина Федора Долинина, он же и сельский староста. Так как при одном семействе дальнейшее, самостоятельное существование столь оригинально созданной на бумаге Абакано-Заводской дерени продолжать не могло и она, по мнению палаты, должна была уничтожена, а Долинин должен был избрать другое место оседлости, то палата просила енисейского губернатора выделить заводовладельцу полный трехверстный участок земли без выдела земли под усадьбы несуществующей в действительности деревни. В августе того же 1877 года, губернатор согласился с заключением казенной палаты, которая дело об уничтожении деревни Абаканско-Заводской постановила передать для сведения в ревизское отделение казенной палаты.
Так закончила свое существование эта фантастическая деревня, созданная на бумаге канцелярским порядком, без земли и без наличных крестьян. Факт, по истине, не вероятный, но, тем не менее, существовавший и занесенный в канцелярские летописи енисейской казенной палаты.
Впрочем, кто хотя несколько знаком с ходом сибирской административной машины, того подобный факт не поразит, в чем читатель и сам убедится из последующего обзора судеб Абаканского завода.
Опубликовано 28 января 1887 года.
Абаканский железоделательный завод. Часть 1.
Абаканский железоделательный завод. Часть 2.
Абаканский железоделательный завод. Часть 4.
Абаканский железоделательный завод. Часть 5.