​От Верхнеудинска до Урлука. (Из путевых заметок). Часть 5.

В Мухошибири я остановился на той же самой квартире, на которой останавливался в передний свой путь. В мое распоряжение отдана была та же самая комната с клопами, тараканами и картинами суздальской работы, где я, в передний путь, провел несколько часов, показывшихся мне за целую вечность. Предо мною зашумел пузатый самовар. Хозяйка в нарядной кичке и ситцевом сарафане с изображением каких-то огромных, несуществующих в природе, цветов с гусиными лапками, придуманных досужей фантазией фабриканта, встретила меня, как старого знакомого, справляясь о здоровье и благополучном путешествии, хотя, между нами будь сказано, в передний путь я и видел-то ее только мимоходом. Клопы и тараканы тоже не замедлили навести справку на счет моего здоровья. К чаю явились семейские калачи. Знаете ли что за калачи? Это круглые витушки, на подобие кольца, из густого пшеничного теста, но огромного размера, так что скушать такой калач, нужно иметь крепкие мускулы, много времени, сильный аппетит и крепкий желудок. Муку для такого калача сеют обыкновенно на редкое сито.

Кухня семейских вообще не отличается утонченностью вкуса. Было бы сытно. Один мой знакомых был уверен, что когда семейские пекут калачи, то разбирают пело у печки, чтобы удобнее было их туда садить. Хозяйка, которую я пригласил к чаю, по обыкновению поблагодарила, говоря что уже довольно пила до моего приезда. Эта оговорка необходима для вежливости. После третьего приглашения она присела к столу. Если бы предложили крестьянке рюмку водки, то будте уверены, что она будет отрекаться, что не пьет, в особенности если при этом будет присутствовать кто-нибудь знакомый. А если возьмет рюмку, то только пригубит ее (приложит или поднесет к губам) и уже после усиленной просьбы, выпьет, но как бы неохотно, с отвращением, трясением головы и отплевываниями. Эта церемония так же принята в обыкновение. Но та же крестьянка, будучи секретно позвана за печку, выпьет пожалуй не рюмку, а приличного объема чашку зеленого вина. На все свои условия и приличия, конечно, есть исключения, но я говорю вообще.

Между разговором о дороге, урожае и тому подобных вещах приличных случаю, хозяйка сказала: «осмеливаюсь спросить вашу милость, скоро ли будет суда (сюда) И.Ф.?» Когда я объявил ей, что положительно не знаю никакого И.Ф., то она от удивления чуть не выронила чашку, из которой весь чай вылила на свой новый сарафан. Отирая сарафан, она заметила в полголоса: «верно родители захотели пить». И эта оговорка не обходима. Действительно, если какая-нибудь бабица, что-нибудь прольет, хотя бы помои, от своей неосторожности, то сваливает эту вину на покойных родителей, которые будто бы захотели попробовать того, что она пролила.

Из дальнейших расспросов я узнал, что И.Ф. такая личность, которая известна всем и каждому, старому и молодому по волостям верхнеудинского округа, так что произносить его фамилию считается даже излишним. Мое незнание этой личности ошеломило хозяйку. И.Ф. скупает пушнину, хлеб и другие продукты за полгода вперед, надеясь на свое счастье. И ему везет. Мое незнание И.Ф. уронило несколько мой кредит в глазах хозяйки.

Вся площадь, занимаемая мухоршибирской волостью, состоит из 49091 десятины. В волости считается деревянных обывательских домов 1698, до 27 питейных заведений. В куналейской волости считается только 10 питейных домов и винный завод, строящийся при устье р. Бичуры. Но в урлукской волости 60 питейных заведений. В одном урлукском селении и смежном баямбылыкском 11 питейных зданий. Вот где прогресс-то! Любопытно было бы вывести пропорцию народонаселения к числу питейных заведений по волостям, уездам и губерниям.

Под хлебными посевами в мухошибирской волости в 1866 году было 6560,5 десят. на которых посеяно озимого 115 четв., ярового 9912 четв. В урожае получено озимого 902 четв., ярового 9912 четв. Эти цифры, взятые из официальных сведений невольно наводят меня на сомнение. Картофель родится плохо. Цены на хлеб, в 1866 году, были следующие: четверть ржи, в сложности, продавалась от 10 р. 35 к. до 11 р. 25 к. Пуд муки ржаной от 1 р. 40 к. до 1 р. 50 к. пшеничный от 1 р. 70 к. до 1 р. 85 к., четверть овса от 5 р. 50 к. до 6 р. 5 к.

Всех жителей в мухоршибирской волости, считается 6777 д.м. пола и 6181 д.ж. пола, всего же 12958 д. обоего пола. Жители по вероисповеданию делятся так:

По сословиям они делятся так:

В Мухоршибири я видел красный картофель, называемый за его сладковатый вкус сахарным. Картофель этот вывезен из России лет 15 тому назад. Ныне его почти бросили разводить, считая малородным, т.е. дающим мало клубней. Там же видел и пуховых кур. Так называют здесь особую куриную породу. Представьте себе курицу, на которой нет ни одного пера, кроме реденького пуха. На крыльях и на хвосте несколько ощипанных перовых зорок. На взгляд они кажутся менее обыкновенных кур, что происходит от недостатка перьев. Таким образом, физиономия этих кур очень не привлекательна. Говорят, что они кладут много яиц. Не из Катая ли они завезены? Живут вместе с обыкновенными курами, от чего происходит помесь, которая имеет оперившиеся крылья и несколько перьев на хвосте. Ублюдки эти называются полупуховыми.

Здесь же в заганском хребте и далее по Чикою водятся дикие кошки. Встречали и аргалеев (диких баранов), но весьма редко.

Ранее я сказал, что из мухошибири почтовый тракт идет на петровский завод, где бывшие заводские служители, по увольнении их из под ведения горного начальства, образовали из себя петровскую волость, которая впрочем собственной земли не имеет.

Во всей волости считается 2862 д. сельских обывателей, а именно: 1498 д. м. пола и 1364 д. ж. пола. Здесь ест мировой посредник. Но речь не об этом. Из мухошибири я, вместо того, чтобы ехать прямо в Верхнеудинск, свернул на Хара-Шибирь, селение той же волости, лежащие от Мухошибири примерно в 15 верстах. Селене это довольно обширное. В нем церковь.

Квартира которую я занял, была улеплена картинами суздальской работы, между которыми главное место занимала изображавшая «страшный суд». Вообще, сколько я заметил, это изображение встречалось чуть ли не в каждой квартире, которые я занимал. Так же довольно часто встречается картина светского содержания, именно: «сон богача». Хозяин был человек бывалый и потому я провел три-четыре часа довольно не скучно.

К сожалению, время не позволяло мне пробыть долее, а то многое можно было бы почерпнуть из его рассказов, в особенности на счет чудских коней и прочих памятников древности. К несчастью он, также как и другие, был уверен в проказы домового, водяного, лешея и прочей чертовщины, доставшейся нам по наследству от праотцев, славян. Почти около 900 лет, как Русь озарилась христианством, а вера в чары и языческих богов не исчезла. Последние только переменили свой кафтан. Долго еще русский мужичек, со всем простодушием ребенка, будет верить в силу приворотного корешка, в порчу, в згазенье или изурочинье т прочую чепуху. Впрочем, на наших памятях вертелись столы, тарелки, шляпы и пр. И этому верили от души люди довольно образованные. Значит, и образованное человечество должно периодически заблуждаться.

Хозяин рассказал мне несколько бывальщинок, в которых на сцену являлась темная сила, но являлась скорее по оговору. Иное в этих бывальщинах легко объяснялось, а иное мы еще сами пока незнаем…

В Хара-Шибири чувствуется недостаток училища. Отдавать детей в близлежащие пулгинское бурятское училище крестьяне считают неудобным., потому что училище это стоит в пустой степи, да к тому же детям случится есть вместе с бурятами, чем многие из русских брезгуют, собственно за неопрятность бурят. Устроить свое училище дорого. Ожидают, авось в Мухошибири откроется училище, а в Мухошибири не шьют и не поют. С распространением образования мужичек наш поменьше бы стал употреблять водки и непечатные слова публично, почувствовал бы уважение к женщине и так далее.

Из Хара-Шибири дорога идет тугнуйской степью. Мой путь лежал на урочище Хара-Хонхолой. От Шара-Шибири до этого места считается примерно верст 10 или 12. Дорога по степи довольно однообразна и скучна. Я не люблю здешних степей. Они наводят какую-то скуку, печальный вид тугнуйской степи еще более увеличивают встречающиеся кочкиникульника, и там сям пригорки наносного песка. Вдали виднеются белые горы. Летом довольно мочежин (сырых мест). В тугнуйской степи кочуют буряты хоринского ведомства. На урочище Хара-Хонхолой находится пулгинское училище. Училище это первоначально было устроено в том месте, где находится пулгинская кумирна. Потом оно было присоединено к оннинскому бурятскому училищу и наконец приобрело в настоящей местности свой дом, пожертвованный вторым хоринским тайшей Бату Балмаевым. Кроме дома, училище это не имеет никаких построек, даже двора. Здесь двор – излишняя роскош, потому что кругом открытая степь, на которой вдали там и сям, виднеются кочевья бурят. В училище, в 1866 году, обучалось 14 мальчиков – инородцев. Все ламайской веры. Учитель бурят. Да иначе и невозможно. Русских учителей, знающих хотя бы только разговорный язык бурят, вовсе нет. Не говоря уже о том, что в бурятских училищах положено преподавание монгольской грамоты. Мальчик, поступая в училище, решительно не знает ни слова по русски. Как учитель незнающий бурятского языка будет передавать ему свои знания? Это затруднение ставит иногда училищное начальство в самое не выгодное положение, не говоря уже о других обстоятельствах, присущих этим училищам.

О бурятах я надеюсь поговорить в следующий раз.

Опубликовано 11 ноября 1867 года

От Верхнеудинска до Урлука. (Из путевых заметок). Часть 1.

От Верхнеудинска до Урлука. (Из путевых заметок). Часть 2.

От Верхнеудинска до Урлука. (Из путевых заметок). Часть 3.

От Верхнеудинска до Урлука. (Из путевых заметок). Часть 4.

От Верхнеудинска до Урлука. (Из путевых заметок). Часть 6.