Деревенские письма. Часть 3.
Настоящее письмо мы посвятим изображению главнейших неурядиц сельского управления. Положение от 19-го февраля хотя и введено у нас с 1884 г., даже составлены особые «наставления» сходам, всем должностным лицам, но старина упорно отстаивает свои прежние права или лучше свое бесправие. Как крестьянское присутствие и земские заседатели, в качестве чиновников по крестьянским делам, так писари, старшины и старосты весьма неохотно следуют наставлениям и смело нарушают самые основные правила Положения. В крестьянском присутствии дела, доходящие до него, остаются без движения, заседатели, обремененные следственными делами, ни в чем не проявляют своего влияния на крестьянское управление. Главными дельцами в волостных и сельских управлениях, по-прежнему, остаются писари и мироеды. Можно, наверное, сказать, что правильных законных сходов нигде не бывает. Приговоры составляются 10-20-ю завсегдатаями сборной и кабака, хотя бы в селении было 300-400 домохозяев. Рукоприкладчики – пьяницы – смело подписываются за отсутствующих. Вино играет главную роль на сходах, редких сход обходится без того, чтобы кого-нибудь не опили. Часто и см сход бывает в кабаке. Поводами к выпивке служат: наем пастухов, выборы в многочисленные должности, наделение землей, отдачи в обработку лесов, наем писаря, учеты должностных лиц и так до бесконечности. Мироеды редко бывают трезвы; кабацкие, развратные деньги, в которых учета не полагается, служат неиссякаемым источником пьянства. Деловитые хозяева, пока их лично не заденет какая-нибудь новая раскладка, редко посещают сходы, не желая подвергаться ругани пьяных демагогов и быть свидетелями безобразий сходчиков. Недавно в одном селении, в присутствии волостного члена, усчитывали сборщика и нанимали писаря. Из всего схода нашелся только один, решившийся раскрыть плутии мироедов, — никто не поддержал обличителя… Не стеснялись и присутствием волостного писаря, чтобы насказать дерзостей бедному обличителю.
Раскладка податей заставляет бывать на сходе наибольшее число домохозяев. С формальной стороны она бывает довольно правильна; накладок, превышающих силы плательщиков, почти не бывает; но за то не принимается в расчет ни бедность, ни сиротство. Если хочешь считаться душой, хотя бы душа была самая бедная: без крова, без скота, с пятью малолетними ребятишками, — пощады не дается. Засевающий 30 десятин однодушка, владеющий тремя десятинами усадебной земли, 20-30 лошадями и столько же коровами, производящий на несколько тысяч торговых оборотов, платит столько же, сколько и его работник-бобыль, пользующийся всего двумя десятинами и не имеющий ни кола, ни двора, на шее которого сидит мать, малолетние братья и сестры..
Тот же тысячник-одиночка берет из сельских магазинов 10-20 четвертей хлеба, тогда как бедняку едва ссудят 8-10 мер, да еще ссыплют на писаря 1-2 гарнца…
На беду, в положении есть пункт, гласящий, что сход может, по своему усмотрению, записывать и не записывать в книгу приговоров свои решения. Пользуясь таким правом, мироеды вовсе не пишут самих приговоров. Присудили и исполнили.
Чтобы покончить эти безобразия, — необходимо, чтобы на кого-нибудь специально возложено было ближайшее наблюдение за точным исполнением крестьянского Положения. Составление законных сходов представляет с одной стороны крайнюю необходимость, но представляет в тоже время и большие затруднения. В селениях свыше 200 домов созыв 150-200 и более домохозяев часто совсем не возможен, особенно там, где крестьяне живут по заимкам, или где большинство уходит в извоз на целые месяцы. Мы слышали, что местное начальство озабочено выработкой проекта преобразования сельских сходов. Придут ли к тому, что большие селения разделят на несколько сходов, или устроят сельские сходы по подобию волостных, с представителями от 5-10 дворов, во всяком случае, что-нибудь сделать необходимо, а то мы совсем устраним чувство законности и дела крестьянские совсем запутаются.
Более равномерное наделение пахотной землей и более справедливая раскладка податей, также составляет вопиющую необходимость, стоило бы кому-нибудь взяться за это дело, растолковать крестьянам, что они имеют право произвести передел земель и составить новые раскладки податей, — и дело это было бы сделано без особых затруднений: сделали же это, худо ли, хорошо ли, крестьяне уриковской и хомутовской волостей?
Есть люди, мнящие быть руководителями общественного дела и, за неимением прямого дела, занимающиеся и дрязгами и скандалами. Вот бы, казалось, для этих прямолинейных хорошее дело – окунуться в крестьянскую трудовую жизнь и помочь мужику справиться с невзгодами, его одолевающими. Ведь крестьян-то в девяносто раз больше горожан, которых вы, гг. удостаиваете непрошенным, правда, своим руководительством?
М.З.
Опубликовано 5 июня 1888 года.