Краткий отчет о результатах исследования в лете 1871 года. А. Чекановского. (Часть 3).

Экскурсия на ангарские пороги.

Инициатива этой экскурсии принадлежит гг. Бельцову и Бутыркину; ее целью было ознакомиться с верхними порогами Ангары настолько, чтобы впоследствии возможно было проектировать экспедицию для обстоятельного изучения всех вообще порогов той же реки, в том либо другом отношении уже известных из сообщений гг. Козинского, Щукина, Рашкова и Романова, но вообще вовсе еще не исследованных. Характер экскурсии, на основании сказанного, был по преимуществу рекогносцировочный; в ней участвовали: гг. Ровинский и Гакеель. Я был приглашен в качестве геогноста.

Поездка совершена была в лодке, вниз по Ангаре до с. Падунского, которое мне уже прежде было знакомо и близ которого мною были отысканы окаменелости силурийской эпохи. Непродолжительный срок предназначенный для поездки, не давал надежды соединить наблюдения в Балаганском округе рядом непрерывных наблюдений с окрестностями с. Падунского; но я считал важным ознакомиться с типическим характером долины Ангары на столь значительном ее протяжении; притом же г. Усольцев обязательно снабдил меня картой течения этой реки и, пользуясь ее, я успел отметить некоторое количество береговых обнажений. Я также много обязан г. Ровинскому, совершившему обратный путь в Иркутск через г. Илимск и вверх по Лене; на этом пути г. Ровинский собирал образцы пород; из этой коллекции можно усмотреть, что некоторые породы ангарской долины, отличимые по их более характеристической наружности, встречаются также вне этой долины в расстоянии более или менее значительном. Заметки, которыми г. Ровинский сопровождает образцы, содержат некоторые весьма интересные указания. На обратном пути от порогов, который был совершен вверх по левому берегу р. Оки, а затем р. Уя до с. Тулуновского на московском почтовом тракте; я сам успел собрать некоторые, хотя также отрывочные, заметки. На этом обратном пути посещен также Николаевский железоделательный завод и здесь у управляющего заводом, Н. Е. Глотова, я получил возможность ознакомиться с образцами руд и их спутников. Быть может, что все эти сведения в совокупности будут не совсем бесполезны для правильных изысканий в будущем в той же местности. Обнажения, замеченные на берегах Ангары, начиная с окрестностей Балаганска, состояли все из красных пород; должно предполагать, что эта формация тянется далеко вниз по реке, так как не было замечено выступов известняка, которые бы доказывали, что она сменяется более древними породами. Однако, около с. Баля, красные пласты переменяют наружность: они представляются в виде оолита, переходящего в желтопятые, рухляконо-песчаннистые известняки, которые в свою очередь соеденены с рухляком, отчасти кристаллическим, отчасти плотным, составляющим подошву обнажения; отчасти плотным, составляющим подошву обнажения; этот последний содержит залежи, гнезда и шнурки, состоящие из пестрых рухлянников, вообще ноздреватых и содержащих местами известковый шпат. Есть основание полагать, что возраст этих пластов может быть в коллекции г. Ровинского нахожу образцы породы тождественной с Балянской; они были изъяты на берегу р. Касьяновского Ирейка, текущего в Илим выше Вернеилимска; г. Ровинский сопровождает эти образцы замечанием, что в некоторых глыбах песчаника находится множество размельченных раковин (Я обязан г. Бергману некоторыми данными относительно долины р. Илима; между прочим имею от г. Бергмана образчик оолита, тождественного с балаганским; образчик был взят в береговом утесе реки выше д. Борисовой, лежащей приблизительно в 120 верс. Выше г. Илимска).

Ниже Баля, против д. Нижне-Суровой, лежащей на правом берегу Ангары, на противоположном берегу реки обнаружен мелкозернистый известняк, отчасти рухляковый, с малыми друзами кольцита; по наружности он не походит вовсе на известняк Балаганского округа; но он несколько сближен с балийскими породами. Судя по кускам, обильно покрывающим берег Ангары близ Н. Суворовой, можно полагать что известняк такой же наружности развит также и на правом берегу реки; к этим кускам известняка более или менее обильно подмешаны остроугольные куски твердых кварцитовых, мелкозернистых песчаников красного цвета, походящих на некоторое видоизменение мотских песчаников. Не привожу это сходство в доказательство возраста; в этом отношении можно ожидать прямых данных: породы точно такой наружности встретились г. Ровинскому в с. Суворкине (втрой станции от Б. Намыри к В. Илимску), лежащем на ключе, впадающем в р. Черную, а эта последняя в р. Илим выше г. Илимска. В таких кусках – сообщает г. Ровинский, есть плохие обломки раковин.

Немного ниже с. Брасткий острог (Разница между высотой Иркутска и высотой Братского острога, вычисленная г. Мюллером из двух моих барометрических наблюдений, относительно соответствующих им наблюдений г. Усольцева в г. Иркутске ранв 451), лежащего у соеднения Оки с Ангарой, начинаются пороги; на первых 30 верстах их четыре: Похмельный, Пьяный, Бык и Падун. Долина реки представляет здесь попеременно сужение и расширение: Ангара проходит сужение одним руслом по порогу; разбивается затем на многочисленные рукава, разобщенные островами; и далее снова сливается в одну массу и одним потоком перекатывается через следующий порог. Склон долины, в сужениях крутой или отвесный, утесистый и обнаженный, переходит в расширениях в более пологие скаты, которые большей частью покрыты лесом до самой подошвы.

Такие же различия в составе почвы: утесы состоят из кристаллических пород; поверх них, изгибаясь волной, переходят осадочные пласты из одного расширения долины в другое. Близ с. Падунского эти осадочные пласты состоят внизу из песчаников и глин, цветов вообще светлых – желтоватого, буроватого и сероватого; редко более темного, зеленоватого: они все содержат окаменелости, животные и растительные, силурийской эпохи; на этих пластах лежат пестрые глины и красные мелкозернистые песчаники; некоторые прослойки сих последних, впрочем тонкие, буквально преисполнены обломками раковин. Эти окаменелости были мной отысканы в 1867 году (Коллекция Падунских окаменелостей, собранная в этом году была отправлена в ИМПЕРАТОРСКУЮ Академию наук). В поездке этого года, при соучастии гг. Бутыркина и Ровинского, в долине ручья Большого, протекающего через Падун, а также на восточном берегу острова Интея, снова было получено некоторое количество ископаемых. Подобно тому, как по Лене и по течению Ангары, так точно и в рассматриваемой местности, предстоит решить, где проходит граница между красными образованиями, предполагая, что сии последние принадлежат и здесь также к двум различным формациям. Я отношу часть красных песчаников этой местности к силурийской формации на том основании, что находил в них (склон пади Сухой между д. Пьяной и Братским острогом) остатки, неотличимые по форме, но некоторые по скульптуре своей поверхности казались мне тождественными с покровом, встречаемым по ручью Большому, в экземплярах более или менее хорошо сохраненных. Но с другой стороны должно заметить, что в этой же местности (устье рч. Пихтарного, близ Быка; также между Братским острогом и с. Долгий Луг) попадаются пестрые глины, по наружному виду не отличимые от юрских глин Балаганского округа (перевал из с. Олонки в с. Осинское). Глина на устье Пихтарного наслоена; ее пласты волнообразно изогнуты; ее залегание походит во многом на нанос; в ней находятся естественные солонцы.

Мои беглые заметки по дороге из Братского острога в Тулун не могут служить пособием для решения предложенного здесь вопроса. Но чтобы представить по крайней мере те указания, которые сами по себе могут доставить наружный вид породы, считаю уместным сообщить, что вверх по левому берегу р. Ия, на протяжении до с.Бады, и еще у сей последней на берегу одноименной речки, в обнажениях, где они попадались виднелись только песчаники, большей частью красные, менее обильно – зеленоватые, составляющие как кажется, постель предыдущих. Но далее вперед, по р. Тангуй и на ее берегу, обнажения состоят из толстых пластов желтовато-буроватого песчаника, перемежающихся с песчанно-глинистыми сланцами, цвета шеколадно-бурого и зеленовато-серого, лежащих здесь горизонтально (Кажется, что эти плиты вообще несколько похожи на образования, описанные г. Макеровским и им замеченные на почтовой дороге в Иркутск). Но от сюда до Тулуновского замечены только наносы большей частью глинистые, редко песчаные. Нигде на берегу реки Уя не были встречены те светложелтоватые песчаники, которые по Ангаре залегают непосредственно на кристаллической породе порожных утесов; даже в этих местах, где выступают эти породы, образуя и здесь также пороги – Кантинский и Булак по Уе; Кадинский по Оке – в их ближайшем соседстве виднелись только красные песчаники. Впрочем отсутствие обнажений скальных пород, независимо от беглого характера моих заметок, может быть также последствием размывов и последовавших за оными отлажений наносов на размытой почве.

Взаимное отношение пород осадочных и кристаллических представляет по моему мнению, некоторые особенности. Выступы обнаженных кристаллических пород, образуют пороги по Ангаре, Оке, Уе и Вихореву; но они не ограничены пределами речных долин; они во многих местах встречаются на плоскогорье, образуя более или менее выдающиеся вершины среди напластованной почвы. Такой образ нахождения сказанных пород может легко вести к заключению, что они вторглись в осадочные толщи; но такое мнение показывается мне не применимым, судя по тем явлениям, которые я имел случай видеть на берегах Ангары, во время нашего плаванья вниз через четыре верхних порога. На этом протяжении нижний пласт силурийских образований вскрыт во многих местах; он налегает непосредственно на кристаллические породы. От сих последних он отличается своим светлым желтоватым цветом и его отношение к ним может быть по сему изучено даже на вершине недоступных береговых утесов, как напр. выше Похмельного порога; на левом берегу Ангары, близ Пьяного порога; на обоих берегах Ангары, близ Падуна: но здесь видны только явления налеганий, и не замечено ни одного факта, который бы оправдал мнение о изверженном характере этих кристаллических пород. А между тем, с другой стороны, явления свидетельствуют о совершившихся здесь поднятиях: пласты осадочные, переходя из одного расширения долины в другое, изгибаются волной поверх выступов кристаллических пород и удаляются на этом пути на несколько сот футов от уровня, занимаемого ими в расширениях. Соединяя эти данные и принимая во внимание, что выступы кристаллических пород, однообразной наружности, во всей этой местности н ередки, полагаю, что сказанные породы древнее силурийских пластов, и что будущим исследованиям предстоит отыскать ту изверженную массу, которой выходу можно бы было с достаточным основанием приписать явления поднятия, силою которых древние кристаллические породы были перемещены: при чем силурийские пласты потеряли свое горизонтальное положение. Приискивая ныне эту породу и имея в виду, что динамическая деятельность изверженной массы может отражаться на пространстве далеко и превосходящем величину площади, на которой находятся ее выходы, внимание останавливается на двух породах окрестных местностей, которые обе известны из трудов г. Козинского, и обе обладают характером изверженных масс: — на «зеленных камнях», которые пересекают жилами пласты красных сланцев по р. Илиму, и кое-где излились на поверхность; — и на базальтах, выступающих по Ангаре против устья р. Илима, а также по р. Каменке, левому притоку Ангары в той же местности .

В каком отношении к этому вопросу, прямо касающемуся древности, может находится отсутствие в ней известковой толщи, на которое уже г. Козинский обратил внимание – неизвестно; но можно здесь вспомнить, что тот же гегност доказал ее нахождение по р. Илиму. Нет сомнения, что изучение отношения этой породы к пластам развитым в пределах посещенных мною порогов, откроет многочисленные исходы для исследования и лишить сие последнее того характера гадательности, который оно должно необходимо иметь, пока неизвестна с точностью эпоха событий.

От пород слагающих почвы местности, я обращаюсь к реке, которая по оной протекает, с целью передать те немногие наблюдения, которые в поездке сего года, возможно было совершить над явлениями, в которых проявляется характер реки.

К числу таких явлений я отношу процесс преобразования долины Ангары при соучастии речной воды и льда. Основание для изучения этого вопроса оставил нам г. Козинский в своем весьма поучительном сообщении о ледоходе Ангары; в связи с этим вопросом стоят также наблюдения Г. Шварца над условиями образования льда на дне сибирских рек, между прочим также и Ангары.

Но г. Козинский изучал ледоход Ангары с целью объяснить происхождение наносов, какие он имел случай изучать в местности, подлежащей его исследованию; где они, по его словам, находятся повсеместно на горах; эти наносы обилуют галькой кристаллических пород. Заметим, что Козицкому принадлежит неотъемлемая заслуга, что он первый в Иркутской губернии обратил внимание на такой образ нахождения наносов. Объяснение происхождения оных проглядывает в различных местах его статьи. Но ближайшее ознакомление с частностями этого объяснения здесь не существенно, и по сему замечу только вообще, что останавливая свое внимание на ближайшем и самом выразительном деятеле, г. Козинский связывает нахождение наносов с ледоходом Ангары, и далее, что он в этом ледоходе усматривает силу, разрушающую еще и ныне пороги Ангары, и которой деятельность, по мнению г. Козинского, восходит началом своим до эпохи весьма отдаленной.

Подчиненные таким образом специальной цели, наблюдений Козинского знакомить с образом действия льдов Ангары на ее берега и острова: они показывают разрушительное последствия этого действия на низких прибрежных местах; знакомить с образом деятельности льдин на наклонных скатах долины; наконец, показывает, в какой мере и каким образом эти льдины посредствуют переносу каменных глыб гальки, и отлагают оные, или ниже по течению реки, или на склонах долины; нагромождаясь у берегов одна на другую, достигают высоты, которая, по показанию г. Козинского, может превосходить уровень реки двадцатью саженями.

Нет сомнения, что ледоход, как и вообще течение реки, в зависимости от множества случайных обстоятельств, из года в год видоизменяет свое действие на берега реки и ее дно; но в течении веков, ежегодные различия этого действия изглаживаются, между тем как более постоянные черты оного, складываясь из года в год, проявляются известными признаками, характеризующими реку на более или менее значительном протяжении ее течения.

По Ангаре, эти вековые проявления характера ее течения, к числу которых принадлежат между прочим также ее пороги, сыздавна обращают на себя внимание, как препятствие для судоходства. Предварительное ознакомление с этим проявлением составляло главную цель экскурсии, предпринятой гг. Бутыркиным и Бельцовым. Особенное внимание обращал на себя порог Падун, как самый опасный для судоходов на протяжении Ангары; по этим причинам представляю в нижеследующем заметки, касающиеся характера реки близ Падуна, настолько конечно, насколько этот характер мог быть изучен из геогностических данных, замеченных в этой местности.

Порог Падун состоит из скал, отчасти возвышающихся над иглой, без порядка размещенных, но образующих поперечную гряду, занимающую всю ширину реки: он лежит приблизительно в двух верстах ниже селения Падунского, в том месте, где рукава реки несколько выше разъединенные островами, собираются в одно русло. Река, на правом берегу, непосредственно омывает подошву скалистого и крутого утеса, усеянную глыбами и камнями; а на левом берегу расстилается луговая низменность, разобщающая берег реки от склона долины; эта низменность начинается близ с. Падунского, тянется вниз по берегу, расширяется до 1,5 верст, проходит мимо порога и, суживаясь, кончается ниже оного, упираясь на реку в месте, называемом подпорожицей; склон к ней прилежащий у селения представляется более или менее пологим, но ближе к подпорожице спускается к лугу крутым уступом, сперва весьма не высоким, но который, возвышаясь постепенно, достигает подпорожицы в виде отвесного утеса, превосходящего высотой склон противоположного берега. У самой подпорожицы к этому утесу прилегает широкая террсса, в несколько сажень высоты, покрытая камнями, со стороны реки не правильного очертания, притом более или менее крутая; вверх по низменности она сливается с сей последней.

Что касается наружного вида низменности, то она представляет неровности, вообще незначительные; но которые более приметны в нижней ее части, ближе к подпорожице: здесь почва вообще возвышеннее и суше; напротив того, верхняя половина, лежащая ближе к селению – низка, болотиста и наконец углублена в одном месте, помещая здесь топкий и болотистый залив – курью – открывающийся в Ангару несколько выше начала порога.

Обращаясь затем к геогностическому исследованию склона горы, а также лугового простанства к нему принадлежащего, находим между ними значительное различие.

Склон близ селения состоит из напластованных образований; но начиная с упомянутого выше крутого его уступа, из под этих пластов выходят наружу породы кристаллические, развитые от этого места до подпорожицы, и далее вниз. Из них состоят утесы обоих берегов на протяжение вниз от порога. Эти кристаллические породы составляют также основание всей низменности и залегают ближе к селению, вообще глубже; но здесь они покрыты наносами; притом же различными на верхнем и нижнем конце низменности: там они состоят по преимуществу из ила; напротив того на нижнем, — почву образует главным образом песок с галькой, валунами и более значительными глыбами – камней; эти последние близ берега реки, у порога, обильно рассеяны. Из песка и подобных глыб состоит кажется вся береговая терраса у подпорожицы.

Что касается причин различия в составе наносов верхнего и нижнего конца низменности, то основываясь на явлениях, которые я замечал во время прежнего моего пребывания в с. Падунском, полагаю, что ил верхнего ее конца отложился из обмеляющейся протоки, текущей у самого селения: между тем как пески нижнего конца луга с их валунами и глыбами, обязаны своим происхожденем главным образом льдам Ангары; в особенности это относится к террасе, у подпорожицы: она ставит преграду для льдин, которые осенью во время ставания реки, здесь нагромождаются, поднимаясь до нескольких сажень высоты.

Не подлежит сомнению, что низменность предназначена до отложения на ней наносов, составила часть дна Ангары; и что эта последняя в то время достигала до самой подошвы левого склона долины; а так как Ангара в настоящее время протекает в значительном расстоянии от этого склона и ее нынешний необыкновенный уровень не достигает высоты низменности, то рождается вопрос, вследствие каких причин произошла эта перемена?

Вопрос этот, по моему мнению, весьма удовлетворительно решается сравнительным изучением долины Ангары, в других местах: в расширении, лежащем непосредственно выше порога Падуна, и в расширении выше порога Пьяного. Тут и там, рука разбита на многие рукава: из них правые – имеют течение близкое к прямому: напротив левые – дугообразно изогнуты, и их изгиб тем значительнее, чем далее влево они лежат: с различием направления – различна также и скорость: главное русло идет под правым бергом: в протоках скорость вообще тем медленнее, чем ближе к левому берегу лежит данная протока. Я нахожу далее, что в Пьяновском расширении, вдоль левого склона, тянется обширная равнина, состоящая из наносной почвы и которая занимает всю длину этого склона; напротив того, в расширении Падуновском, подобная низменность, котрой описание представлено выше, сравнительно мала, и ограничивается ближайшими окрестностями порога; а вверх от нее склон долины непосредственно омывается протокой с тихим течением.

На основании этого сравнения, в совокупности с тем, что выше было сказано о происхождении ила на низменности Падунского расширения, я полагаю, что в пределах рассмотренной местности, деятельность Ангары относительно ее долины может быть выражена следующим образом: силой размыва Ангары переменяет свое первоначальное извилистое течение в прямое: сокращение пути увеличивает падение более значительно углубляет прямое русло: — другими словами: Ангара передвигает свое русло к правому берегу, и углубляя здесь оное составляет причину обмеления левых проток, а также понижения уровня реки.

Применяя этот вывод к описанной местности, следует, что в Пьяновском расширении долины, обмеление левой протоки, некогда омывающей склон – уже окончено; и действительно у подошвы склона тянется углубление, приметное почти на всем его протяжении, занятое от части болотами и озерками, и переходящее на нижнем своем конце в курью. При весьма высоком стоянии Ангары, это углубление еще и в настоящее время наполняется водой. Подобные явления представляются также и около Падуна, но на иной степени развития: здесь процесс обмеления протоки еще только совершается; низменность, сравнительно с длиной протоки здесь еще незначительна, но самое ее нахождение служит ручательством, что процесс обмеления протоки деятелен, и что раньше или позже, но он окончится совершенным ее загорением. Процесс этот совершается конечно медленно, но его исход неизбежен. Явление обмеления проток, сопряженное с предвижением русла Ангары, имеет пока только интерес научный. Но если из рассматривать в связи с ледоходом Ангары, притом в зависимости от существования мест более или менее постоянного спора льда, тогда эти явления получают кажется интерес практический, главным образом в отношении степени разрушительного влияния, какое нагромождающиеся льдины способны обнаружить на берег реки. В какой мере явление это деятельно в окрестностях Падуна, конечно нельзя судить без наблюдений на месте, притом же в течении без наблюдений на месте, притом же в течении нескольких лет. У жителей с. Падунского свежо сохранился в памяти год, когда Ангара во время весеннего ледохода вследствие спора льда на пороге, устремилась поверх описанной выше низменности, где и ныне еще сохранились следы с кратковременного, но разрушительного пребывания. Но выше по Ангаре в пределах Яндинской волости губительная деятельность ледохода хорошо известна жителям и она, между прочим, составляет причину, по которой вдоль всего берега тянется здесь более или менее широкая бесплодная полоса: здесь и деревни, избегая действия льдов, удаляются от берега, на расстояние более или менее значительное.

Заключаю отчет об этой рекогносцировке теми немногими сведениями, какие имею о полезных минералах и породах посещенной страны. В числе этих веществ первое место принадлежит железным рудам; они выплавляются на Николаевком заводе, отстоящем от Брасткого острога в 30 верстах. Руда доставляется с трех рудников: Долоновский рудник находится в окрестностях завода; Ермаковский рудник лежит на правом берегу Оки в вершинах рч. Ермаковки, наконец Кежемский рудник, в настоящее время, самый богатый рудой, лежит на другом берегу Ангары, по р. Кежме. Вообще кажется, что страна эта обилует железными рудами ибо известно, что Колицкий свидетельствует и их нахождении близ г. Илимска; там встречается магнитный железняк и железный блеск (О верхней половине долины р. Илима, сколько мне известно, нет еще подробных сведений. Г. Бергман вышел из д. Подволочной на Ангаре, и достиг Илима у д. Кочерги; вниз по речке до Илимска расположены следующие деревни: Туна – 13 верст; Чурилова – 7 в.; Абакшина – 33 в.; Выховская – 20 в.; Соловкова – 13 в.; Коченга – 12 в.; Борисова – 20 в.; Панькова – 25 в.; Литвинцева – 7в.; Шестакова – 40 в. и г. Илимск – 50 верст. Начиная с Абакшиной вниз до г. Илимска, долина сужена крутыми береговыми склонами, часто подступающими к реке, образуя по ней утесистые быки. Зимний путь по Илиму во многиз местах невозможен по причине множества подпарин; число сих последних особенно множественно на пространстве от Кочерги до Коченги; между Туной и Чуриловой Илим почти вовсе не замерзает. Пути с Ангары на Лену имеют свои неудобства. В этом году жители задумали проложить новый путь, именно из д. Н. Суворовой, через незначительный перевал в вершины р. Ирейка и вниз по сему последнему до д. Борисовой на Илиме; затем до д.Шестаковой, а далее, оставляя в стороне Илимск, прямо в д. Хребтовую, за которой следует д. Мука на приоке р. Куты. Судоходство вверх по Илиму возможно на карбазах только до Коченги; от сюда к Кочерге в употреблении одни только берестянки. О порогах по Илиму нет еще точных сведений. Мне называли следующие два порога: небольшой Бубновский (какие там «черные камни»?), и Симахинский; этот последний, вместе с шиверой имеет около двух верст длины).

Судя по образцам, виденным мною, руда на Долонвском месторождении сопровождается с кварцем, аметистом, кальцитом и гороховым камнем (?). На заводе для выкладки доменной печи употребляют песчаник, ломка которого производится на устье р. Дунаевки в Оку; этот песчаник введен в употребление г. Глотовым и с выгодою заменяет кварциты, которые для той же цели доставлялись прежде с р. Анги. Близ Падунского порога, на правом берегу Ангары, производится ломка песчаника, употребляемого на жернова, которые, однако, далеко уступают в достоинстве жерновам из с. Янды. За исключением поименованных пород, можно упомянуть еще разве только о красных глинах, служащих для приготовления кирпичей, впрочем в весьма ограниченных размерах; и далее о белых и беловатых глинах, употребляемых для беления печей; близ с. Падунского такого рода глины добывают из буроватой наносной почвы ангарских островов: подобного цветы глины, по которым залегание не известно, находится на подъеме дороги из с. Шамановского на острове Атуб. Наконец тут же должно упомянуть о солонцах; они характеризуют наносную почву, находятся обильно по течению Ангары между д. Сидоровой и д. Берниковой; около с. Падунского они не обильны; их нахождение ограничивается островами Ангары и ее низменными берегами. Солонцы известны также по р. Оке, особенно обильно на низменности близ с. Шамановского (Тут, быть может, место указать, что в окрестностях с. Карапчанки по Ангаре добывают камень серого цвета, употребляемый на малые подделки, как трубки и т.п. Его реакция показывает, что это – известково-доломитовый рухляк. О его залегании пока ничего не известно)

К числу рассматриваемых веществ должно в некотором смысле отнести наносы: судя по рассказам жителей Яндинской волости по Ангаре, и их нареканиях на каменистое свойство грунта, стесняющее размеры хлебопашества, должно полагать, что наносы на этом пространстве – необильны, и что они составляют ценный предмет для хлебопашества. Кроме того, наносы стоят в связи с солонцами, которых распространение рассмотрено выше: наконец, они, кажется, до известной степени связаны с переменами, постигшими в течении веков долину Ангары. По всем этим причинам нахожу уместным здесь об них упомянуть.

Наносы замечены двоякие: сероватые или буроватые и красные. Из них первые, насколько дозволяют судить мои наблюдения, представляют некоторые особенности нахождения; упоминая об них, оставляю нетронутым вопрос о зависимости распределения наносов того либо другого цвета от свойств подлежащей им почвы (Буроватая, вообще не наносная глина окрестностей Иркутска, содержит на правом берегу р. Ушаковки (кирпичный завод Мелькова) остатки раковин Succinea, Pupa, Helix. Такие же раковины находятся в глинистых песках правого склона р. Олхи, около д. Смоленской. На горе на которой воздвигается здание нового Иркутского Военного Госпиталя, г. Бельцов отыскал в сем году каменные стрелы и изделия из мамонтовой кости, и обязательно доставил г. Черскому и мне возможность произвести раскопку этого местонахождения, которая однако вследствие наступившей зимней стужи должна была быть приостановлена. Совместные поиски г. Черского и мои доставили еще также кости млекопитающих: в их числе г. Черский отличает: суставной конец левой лопатки, и поясничный позвонок, на котором заметны следы режущего орудия. Все доселе найденные предметы находились на глубине приблизительно 2,1 метра, в буроватой, наносной глине, лежащей на юрском песчанике, котрого поверхность была преобразована размывами, предшествовавшими отложению глины).

Серые и буроватые наносы покрывают близ г. Иркутска все окрестные возвышенности: благоприятствуя развитию хлебопашества, они главным образом составляют причину истребления лесов к С.В. от Иркутска, истребления, о быстрых успехах которого можно себе составить понятие, сравнивая нынешний вид этой местности с показаниями Георги и Северса, во времена которых там же произрастали сплошные сосновые леса; однако вниз по Ангаре, уже около Балаганска, наносы этого цвета не были мною замечены ни на вершинах гор (Усть-Талькинская, Хишехай), ни на склонах; далее вниз по той же реке, эти наносы ограничены долиной реки, образуя большую часть ее островов и береговые низменности; столь же незначительное вертикальное развитие свойственно этим наносам, по соедству помещенных порогов; не покидая эту местность по дороге, ведущей вверх по Ие, ближе к Тулуну, наносы снова имеют значительное развитие, покрывая здесь все возвышенности, которые пересекает путь.

Относительно красных наносов мои сведения еще более ограничены, их сходство с осыпами и смывами напластовынных красных пород, затрудняет из изучение; они встречаются по всему течению Ангары вниз от Балаганска, по дороге в Тулун были замечены только до с. Шамановского на р. Оке, около которого путь покидает долину этой реки, переходя на Ию; на этой последней они не были замечены. Есть некоторое основание полагать, что близ посещенных в сем месте ангарских порогов, красные наносы древнее серых (Это мнение применимо только к долине Ангары в названной ее части. Как разнообразны явления наносов, можно усмотреть в следующих сведениях, касающихся Ленской системы. По течению Манзурки красные глины лежат на мощном слое серых и желтоватых наносов; до отложения на них глины эти наносы большей частью были уничтожены размывом и сохранились в виде отдельных возвышенностей (г. Ток, г. Сосновая). Напротив на Лене, близ с. Бирюльки, у верхнего конца селения, красная глина, наслоена, лежит на наносном пласте, состоящем из такой же глины и значительного количества округленных кусков известняка. Верхний слой содержит здесь Succinea, Helix etc, эти же ископаемые встретились мне также в красном наносе в 3 вер. ниже д. М. Косогольской на Лене); они местами, кажется располагаются поверх седловин водораздельных возвышенностей; по всему вероятию, в них находятся кости исчезнувших млекопитающих; я видел коренной зуб мамонта, который был найден на левом берегу Ангары, против д. Антоновой, лежащей ниже Падуна.

Опубликовано в декабре 1871 года.

Краткий отчет о результатах исследования в лете 1871 года. А. Чекановского. (Часть 1).

Краткий отчет о результатах исследования в лете 1871 года. А. Чекановского. (Часть 2).

Краткий отчет о результатах исследования в лете 1871 года. А. Чекановского. (Часть 3).

Краткий отчет о результатах исследования в лете 1871 года. А. Чекановского. (Часть 4).