​Верхнеудинск. (Из путевых заметок). Часть 3.

Верхнеудинск, окружной город забайкальской области, лежит под 51 гр. 50 мин. с.ш. и 125 гр. 25 мин. в.д. Он расположен на небольшой площади. Площадь эта образуется с одной стороны правым берегом р. Селенги, с другой правым же берегом р. Уды, впадающей в Селенгу, м с третьей стороны замыкается, в виде полукруга, песчаною горою ила, лучше сказать возвышенностью (plato), по которой растет некрупный сосняк.

Город состоит из трех частей: 1) собственно города, расположенного на вышеозначенной площади; 2) заудинской слободы, находящейся на левом берегу реки Уды, и 3) Поселья, лежащего вверх по Селенге, на левом берегу ее, в нескольких верстах от города.

Основание удинского острога можно отнести к 1649 году. Первоначальное поселение было нынешней спасской церкви и по берегу Уды (первоначальная улица по берегу Уд уже несуществует. Ее смыло водою вместе с домами), потом постепенно подвигалось по берегу Селенги, а затем уже распространилось по всех площади. По этой площади когда-то протекала Уда. Это доказывается тем, что в некоторых местах, в центре города, на значительной глубине встречается толстый слой речных талек. От первоначального острога не осталось ни каких следов. В последствии, когда изменили окрестные бурята (Бурята эти были настигнуты в пади, около Селенгинска, и все истреблены. Падь до сих пор называется падью убиенных), велено было вновь построить крепость. Построение крепости начиналось в 1688 или в 1689 году, на горе, над Удою.

Место, где стояла крепость, приметно. Многие помнят эту крепость с башнями, из которых на одной был медный орел, бойницами и тайником, т.е. подземным ходом за Уду за водою. Какой-то городничий, заклятый враг археологии, приказал сломать крепостные строения и завалить тайники, под тем предлогом, что в них могут укрываться беглые. Сколько древних памятников истреблено подобными вандалами! По скату горы, против спасской церкви и около самой церкви, было кладбище.

В 1688 году Верхнеудинск сделан пригородом, а при Екатерине II обращен в уездный город. До образования забайкальской области, т. е. до конца 1851 года, Верхнеудинск был окружным городом иркутской губернии. История его, как видите, не очень блестящая. Герб Верхнеудинска представляет в золотом поле Меркурьев жезл и рог изобилия. Так, по крайней мере, описывают герб нашего города. Но к удивлению, на рынке вывешен герб собственного изобретения, а именно: раненный олень, бегущий по неровному полю или, лучше сказать, по кочкам. Перед ним что-то возвышается, вероятно гора, на которой что-то произрастает, не то дерево, не то трава – определить трудно. Олень есть герб города Оленска, но почему он попал в здешний герб, покрыто мраком неизвестности, говоря языком Кайданова.

Хотя в Верхнеудинске дома не очень велики и хороши, но за то улицы, по возможности, довольно правильны, за исключением Подгорной, где местность не дозволяла вытянуться в линию. Улица эта называется мокрой слободкой и после дождей вполне оправдывает свое название. Несколько десятилетий тому назад, тут было озеро, в котором водились караси, и которое впоследствии засорено.

Главную массу городского населения (не считая военное сословие разных наименований) составляют мещане и казаки, последние преимущественно в заудинской слободе.

Число жителей в городе, по сведениям за 1861 год, было: 3112 душ об. пола, а именно:

С 1861 года по настоящее время перемена в народонаселении не очень значительная.

Странно, в 1842 году жителей в городе считалось 3231 д. об. п. Казалось бы, по теории вероятностей, что число жителей, в течении почти двадцатилетнего периода, должно увеличиться, а на деле выходит иначе. Тут, что-нибудь да не так. Число всех домов можно положить свыше 460.

Церквей каменных 3 и деревянных 1. Домов казенных и общественных: каменных 4 и 1 флигель; деревянных 6; принадлежащих духовному ведомству, каменных 1. Частные лица владеют 4 каменными домами. Сверх того имеется деревянный тюремный замок и магазины: соляные (2), провиантского ведомства (2), общественные хлебные (2) и винные (2) и пороховой подвал. Есть скотобойня и манеж без всякого употребления. Для процветания коммерции существуют каменный акционерный гостиный двор и деревянные лавки на малом базаре (общественный гостиный двор – в проекте). Несколько каменных и деревянных лавок, принадлежащих частным лицам, и несчетное множество зданий «распивочно и на вынос». Обилие последних зданий заставляет предполагать изобилие еврейского элемента в нашей среде. И действительно, чуть ли не в каждом из этих зданий раздаются крикливые голоса выходцев из обетованной земли. Тут самовластно владычествуют Лейбы, Хайки, Гершки, Рифки, Янкели. Тут, несмотря ни на какие запрещения, идет залог и продажа всевозможных предметов. Я не могу понять, для чего делается на дверях всех питейных заведений не очень большое четырехугольное отверстие, закрытое изнутри дощечкою, но штоф свободно может проходить.

Впрочем не подумайте, что наши Янкели и Гершки самостоятельные продавцы. Нет, таковых немного, а остальные все прикащики, и патенты на продажу принадлежат уважаемым личностям.

Самая древняя церковь в городе была деревянная спасская. Она находилась подле самой горы, наискосок (в левую сторону) против нынешнего алтаря. На месте ее построен крест, находящийся во дворе одного частного дома. Построение ее должно отнести ко времени основания Верхнеудинска. Первые основатели острогов, казачьи и промышленные люди, строя укрепления от неприятеля, в тоже время подкрепляли себя духовною помощью.

Замечательно, что в Сибири первые церкви по большей части строились во имя Спаса Всемилостивого. Потом построена была другая деревянная церковь с двумя приделами (Известно, что схимонах, митрополит тобольский Федор (Филофей) в 1718 и 1719 г. путешествовавший по Сибири для обозрения епархии и дважды бывший за Байкалом, в 1720 году, рукоположил в Спасской церкви священника Иоана Никифорова. Не к этой ли церкви он был рукоприложен?), которая находилась подле нынешней каменной и по всей вероятности перенесена за Уду, где в неправленом виде находится поныне. На том месте, где она была, поставлены два креста, находящиеся на южной стороне нынешней каменной церкви. Каменная церковь одноэтажная с небольшим приходом в верху, под колокольнею. При спасской церкви прежде было кладбище.

Соборная церковь построена в 1741 году. Надобно полагать, что первоначально церковь была деревянная, на что указывает крест, стоящий подле нынешней каменной церкви, по южною ее строну. В 1770 г. освящен нижний каменный этаж во имя Богоявления Господня. Верхний этаж, во имя Божьей матери Смоленской-одигитрии, освящен в 1785 году. В церковной библиотеке нет ничего замечательного. Самая древнейшая книга относится к 1700 г. Это церковный устав, напечатанный в Москве. Большой колокол имеет весу 105 пуд. 7 фун. Кругом церкви существовало кладбище. К югу от церкви, подле угла забора, принадлежащего частному лицу, стоят два надгробных памятника. Из них замечателен один. Это круглый камень, на котором видна едва заметная надпись. Разбирая надпись, я мог понять, что тут, в 1755 году, похоронен иероманах Иоанн, строитель церкви, вероятно деревянной.

Вот какую легенду рассказывают об этом камне. Раз, в былые времена, какой-то градоправитель, вечером, возвращаясь домой, в веселом расположении духа, запнулся об этот камень и ушиб ногу. Почувствовал сильную боль и не видя никого, над кем можно было бы сорвать начальническое сердце, он произнес несколько энергических слов памятнику и покойнику. Вскоре градоправитель, от этого ушиба, сделался опасно болен и, вовремя болезни, познал свою вину, покаялся и обещал, что если избавится от болезни, то отслужит над усопшим панихиду. Вскоре он выздоровел и выполнил обещание. Надобно полагать, что камень этот лежит не на своем месте, потому что Иоанн, как иеромонах и при том строитель, был похоронен подле бывшей церкви, а судя по расстоянию камня от крестов, выходит противное. Впрочем надгробные памятники иногда меняют свои места. Напр. при поправке крыльца этой же соборной церкви, в нынешнем году (Хотя записки эти были написаны более десяти лет тому назад, но я, где того требовала необходимость, исправлял их. От этого в начале записок я начал рассказ временами давно прошедшими, тогда как в настоящую минуту рассказываю современное), найдена под крыльцом плита, которую рабочие заблагорассудили выбросить вон. Выбрасывая, они переломили ее пополам. Из надписи на плите видно, что под нею был похоронен комендант Верхнеудинска секунд-майор, фамилии не упомяну. Плиту эту не следовало бы трогать с места: она никому не мешала и лежала бы себе спокойно. Между тем достоинство камня пленило одного трапезника, который пожелал обратить его в точило и увез обе половины домой. Хотя камень велено возвратить, но он если и возвратится, то все-таки будет лежать не там, где усердие друзей или родственников его положило, потому что крыльцо уже исправлено, а где-нибудь подле церкви, и снова может внести кого-нибудь в искушении и обратиться в точило.

Точильного камня здесь нет, а привозится таковой из Иркутска и даже из орленской волости киренского округа. Последний считается лучшим.

Троицкая кладбищенская бесприходная, каменная, о трех пределах, церковь начата постройкой 1798 г., а окончена в 1809 году. На недавних годах, к ней пристроен с южной стороны предел, от чего церковь в целом получила лучший вид. При церкви колодец глубиною, говорят, до 40 саж. Церковь была обнесена деревянной оградой, которая от времени развалилась, а потом начали строить каменную ограду с деревянными решетками. Постройка тянется несколько лет и едва ли закончится в будущем году. А со времени начала дела о построении новой ограды, было отведено к В. рядом со старым кладбищем, место для погребения православных, умерших в больнице. Но когда стали строить ограду, то эти могилы, некоторые с крестами, оставили вне ограды. Для того, чтобы включить из в ограду нужно было какую-нибудь сажень с небольшим податься вперед. Если боялись лишних расходов, то повели же впоследствии, северную сторону ограды по новому месту и при том несколько сажень вперед. Все умствования!.. При троицкой церкви, как я уже сказал, кладбище, на котором граждане Верхнеудинска, после разных треволнений в житейском море, почиют мирным сном. К В. не в дальнем расстоянии от этого кладбища, существовало небольшое татарское кладбище, на котором были похоронены члены семейства татарина Амира, в прежние времена торговавшего в Верхнеудинске. Кладбище это лет 10 уничтожено. Частокол, которым было обнесено кладбище, и могильные срубы начали от времени разваливаться, а потому нашелся какой-то добрый человек, который ограду и срубы изрубил на дрова!.. При взгляде на место, где было кладбище, невольно припоминается следующий анекдот: в одном из окружных судов нашей Сибири производилось дело об одном удавившемся грешнике и хранилась снятая с его шеи новая веревка – виновница зла. Один из вольнонаемных писцов, вероятно эконом-практик, соблазнился на эту веревку и утащил ее домой для хозяйственного потребления. Судьи хватились веревки… нет веревки. Куда девалась? Подозрение пало прямо на эконома-практика, любившего по ошибке уносить домой казенные дрова и собиравшего дорогою попадавшие на глаза щепки, досочки клочья сена. Эконом-практик волею-неволею должен был возвратить веревку и, отдавая ее с сожалением, прибавил: «жалко, жалко, добрая веревка – не за грош пропадает». В правую сторону от нерченского тракта, к р. Уде, в сосновом лесу, лет 10 тому назад, встречались развалившиеся могильные деревянные срубы, принадлежащие ( по преданию) башкирам, бывшим здесь во дни оны, на кордоннской службе. Троицкая церковь прихода не имеет и в ней служат по временам священники соборной церкви.

Вознесенская деревянная церковь находится в заудинском предместье. Архитектура церкви, а в особенности отдельно стоящей колокольни, напоминает старинные деревянные церкви, встречаемые в стороне от больших трактов и постройку которых приписывают первым заселенцам. При этой церкви кладбище. В ней служат по временам священники спаской церкви.

Позади заудинского предместья утес, который с возвышенностью, идущей от него в обе стороны, был древним берегом Уды. На утесе поставлено два креста. Сюда, в день сошествия Св. Духа, бывает крестный ход из вознесенской церкви. Вид с утеса на город довольно порядочный. Недалеко от этого утеса еврейское кладбище.

Часовен в городе две маленькие и обе на горе. Одна деревянная, близ тюремного замка. Сюда и прежде из Спасской церкви бывал крестный ход. Часовня эта была построена казачьим офицером. Но ныне разрушается. Подле часовни хоронят арестантов. Другая часовня каменная на троицком кладбище. Она построена над прахом Иеромонаха Арсения, сосланного в Сибирь в 1767 году, без лишения звания, но с запрещением священнодействовать, за дерзости и ложный донос на настоятеля монастыря. Сначала он был послан в нерченский успенский монастырь, а от туда по упразднении монастыря, в 1773 году, был переведен в селенгинский троицкий монастырь. Отправившись в этот монастырь, он не доезжая 48 верст до Верхнеудинска, 15 июня умер, имея 55 лет от роду.

Народная молва успела облечь его личность таинственностью. Явились рассказы о его предвидении своей кончины. Многие берут землю с его могилы и пьют ее с водою, как лекарство. В день его ангела бывает в часовне панихида. В начале сороковых годов, был у меня один подлинный документ времен Екатерины II, приобретенный в Нерченске, за подписью генерала Ушакова, в котором кратко описывались вины Арсения и назначалось ему содержание, но в каком количестве теперь не упомню. Кто-то похитил у меня этот интересный документ, тем более, что им без аппеляционно разрешался, возникший в последнее время, спор о личности Арсения. Жители Верхнеудинска облекли Арсения в сан митрополита-страдальца. Тогда как бывшие в руках моих сведения указывают противное.

В верстах в 4 от города по нерченскому тракту, есть деревянная часовенка, куда в девятую пятницу бывает из города крестный ход. В сторону близ часовни, в кустах, подле ручья Березовки бывала временная продажа вина от откупа и это вводило многих в искушение. Явившиеся сюда, с самыми благочестивыми мыслями, заканчивали день безобразием. Подле часовни несколько могил. На Поселье есть также часовня, куда в Ильин день бывает крестный ход, по приглашению мещан, живущих в этом предместии.

Город делится на два церковных прихода соборный и спасский. К каждому приходу приписано по одному предместью и несколько сел.

Сверх обыкновенного крестного хода в день преполовения и указанных выше, носят иконы в ближнее селения, которые празднуют известные дни. Туда носят иконы из той церкви, у которой селение состоит в приходе.

Жителями города особенно уважаются иконы Святителя Николая из церкви куйтунского селения и посольского монастыря (голоустиннская), которые приносят в город и подымают в доме для совершения молебствий. Особенно чтится последняя икона, как явленная.

О здешних коренных жителях надобно заметить, что они очень религиозны, по крайней мере, строго держатся наружных обрядов православия, как то: соблюдают посты, среды и пятницы, хотя не упустят случая воспользоваться простотою ближнего, ходят на божественную службу, ничего не вкушая до обедни, усердно молятся, соблюдая тишину, хотя это нисколько не мешает им заметить костюм других богомольцев и количество земных поклонов, полагаемых соседями. Однако ж больших пожертвований в пользу церкви или на богоугодные заведения что-то не слышно. Зато не редкость денежные тяжбы о наследствах и тому подобное.

Вот особенная черта наших провинций: какая-нибудь известная личность занимает в церкви, с незапамятных времен, известное место. Бывают случаи, что просят кого-нибудь подвинуться, хотя подле есть пустое место, — то это значит, что тот занял чужое место. С увеличением благосостояния повышается и это место. Это в роде термометра кармана. Первое место съискони принадлежит известным личностям и женам градоправителей. Впрочем, местничество существует только между женским полом. Да, не подумают, что я описываю нравы верхнеудинцев. Нет, я говорю вообще о провинции. Тоже самое вы встретите в Минусинске, Колыме, Нижнеудинске и Туруханске. Под экватором и полюсами человек всегда остается человеком, с его страстями и слабостями.

У всякого человека есть какая-нибудь слабость. Мы мужчины, может быть более чем женщины, подвержены этим слабостям. Да что далеко ходить, вот напр. между нами мужчинами встречаются либералы (конечно отрицательные), которые с расстроенной физиономией и растрепанными чувствами, вечно не довольны всем. То из обошли наградами, то им жалования мало. И то и другое, если бы зависело от них, было бы не то. Иные, состоя на службе, при форменной одежде, носят усищи и бороды, даже страшно близко подходить к ним. Но лишь заслышалось прибытие высшего начальства, как все бороды и усы, как бы по мановению волшебного жезла, исчезают, а потом снова нарастают. И только те, которые считают себя на линии, дозволяют носить усы во всякое время.

Куйтунов

Опубликовано 30 октября 1865 года.

Верхнеудинск. (из путевых заметок). Часть 1.

Верхнеудинск. (из путевых заметок). Часть 2.

Верхнеудинск. (Из путевых заметок). Часть 4.