Золотой город. Этнографический очерк. Часть 2.
Трудно отыскать общество более смешанное, чем общество енисейское. По национальностям, в нем встречаются великороссы-сибиряки, поляки, евреи и последних довольно значительное число. Следует заметить, что сибирские евреи во многом отличаются от русских евреев, и по своему здоровому телосложению мало напоминают чахлых сынов Израиля, какие живут в Малоросии. Еще разнообразнее состав общества по сословиям: здесь встречаются и мещане, и крестьяне, и потомственные дворяне, и купцы, чиновники, политические ссыльные и ссыльные уголовные. Рядом с людьми высоко-честными и нравственными встречаются патентованные мошенники, рядом с высокообразованными – люди полуграмотные.
Всякого новоприезжего поражает демократизм местного общества, отсутствие в нем сословных и других предрассудков. Демократизм этот объясняется, во-первых, небольшими размерами города, а потом и самим составом общества. Уважением здесь пользуется человек, сумевший нажить деньги, но и он не отделяется от других, потому что сегодняшний бедняк завтра может сделаться таким же богачом. Вчерашний конюх, или нарядчик, начиная богатеть, надевает сюртук поверх рубахи, или блузы, а вскоре является вполне приличным джентльменом и пляшет даже кадриль в общественном собрании. Самую удобную почву для обогащения представляет тайга, где особенно легко преуспевают разные «молодцы» и «ловкие люди». Некоторые нажились насчет инородцев, или же за счет своего брата-мужика, в деревне, а другие так и просто хватили порядочный куш «во время пожара». Вследствие переполнения общества личностями, нажившимися темными путями, в нем создалось равнодушное отношение ко всякого рода мошенничествам. Заведомые воры, о которых рассказывают самые ужасные вещи, принимаются всюду по равнодушию, вследствие отсутствия нравственной брезгливости.
В этом молодом, еще только слагающемся обществе, и слагающемся из разнородных элементов, есть много дурного, но много и хорошего. Здесь не забросают грязью женщину потому только, что она живет с кем-то невенчанная в церкви; здесь уважают всякий союз, если он прочен, как брак, хотя бы этот союз и не был освящен законом. Правда, эта свобода отношений и взглядов, являясь следствием не столько сознательной мысли, сколько распущенности нравов, иногда переходит в простой разврат. Многое в Енисейске поражает неприятно свежего человека, особенно если прежде он жил в высокоразвитой и культурной среде. Он жалуется на грубость нравов местного населения, на недостаток в нем развития, но в большинстве случаев жалуется несправедливо. Культурный класс здесь, правда, отсутствует, но за то, если сравнить енисейское мещанство с мещанством любого русского города, то, мне кажется, перевес останется за первым. Вы не встретите здесь тех грубых представлений, которые поразят вас в русском мещанстве, напротив; а особенно во внешности вы встретите здесь обычаи и нравы, казалось бы, по европейско-русской привычке, несвойственные мещанской среде. Какая либо бедная мещанка, которая сама доит коров и моет полы, наряжается к празднику в шелковое платье, натягивает перчатки на красные руки и отправляется делать визиты по знакомым. Со всеми она держит себя свободно, как равная с равным, и если стесняется, то не из чувства социальной униженности, а единственно вследствие свойственной женщине стыдливости. Возьмите енисейскую швею и сравните ее с русской – и вы встретите в енисейской швее почти барышню, которая далека от того униженно-служебного положения, которое швея занимает в Европе. Если нет в городе слоя с особенно высоким умственным развитием, то общее развитие, благодаря демократизму обществу, ровнее, без резких различий во внешности, и несомненно, в среднем, стоит выше русского.
Одной из хороших сторон енисейского общества является стремление к образованию. Мне известны люди самые недостаточные и даже полуграмотные, которые жертвовали последним, чтобы дать образование своим детям. Правда, многие ограничиваются образованием в курсе уездного училища, и число учеников в классической прогимназии незначительно, всего около 60-ти, но последнее объясняется отчасти и дурной постановкой гимназического образования; по крайне мере, прежде, вскоре после основания прогимназии, число учеников было больше. На средства одного из крупных енисейских капиталистов, который, не в пример другим, уделяет часть своих денег на пользу населения, воздвигнуто на Большой улице громадное здание для прогимназии. Не менее внимания обращает на себя образование женское, и число учащихся в женской гимназии даже значительнее числа учащихся в мужской. С открытием восьмого класса (в 1885/86 учеьном году), несколько девушек, окончив гимназию, пожелали было поступить на высшие женские курсы, но, к сожалению, в последнее время встретили к этому препятствие в приостановке приема. Персонал учащих в енисейских учебных заведениях, за исключением городских народных школ, заставляет желать многого. В виду недостатка учителей, при приеме их делаются слишком большие льготы, допускаются к учению люди, мало к тому подготовленные. Многих жизнь в захолустье, при отсутствии интеллигентной среды и нравственной поддержки, приучает к картежничеству и пьянству. Конечно, многое зависит в этом случае и от человека, стоящего во главе учебного персонала.
Кроме гимназий и уездного училища, существует в Енисейске ремесленная школа и три приходских, из которых одна женская. В двух их них места преподавательниц занимают девушки, окончившие курс женских гимназий. Преподавание в приходских школах идет не дурно, хотя многие недостаточные жители предпочитали женскую монастырскую школу, где, кроме грамоты, учили хорошо и рукоделиям, столь необходимым в недостаточной среде. Заметим здесь, что женская приходская школа открыта старанием «общества попечения о начальном образовании», которое основано в 1884 году, благодаря инициативе городского главы г. Дементьева. Общество это помогает многим недостаточным ученикам, а в скором времени намерено еще открыть отделения при существующих народных школах. Следует заметить, что в Енисейске, как и в других сибирских городах, сохранилось еще в обществе, или, по крайней мере, в мыслящих его представителях, то светлое настроение, которое переживало русское общество в 60-е годы. Заботится о народном образовании здесь не считают устаревшей модой.
Благодаря инициативе нескольких деятельных лиц (г.г. Кытманова и Скворнякова), в Енисейске был открыт в 1883 году музей, поставившей себе задачей дать картину природы и культурного развития Енисейского округа. До сих пор этот музей крайне не значителен и далеко не может соперничать с Минусинским: научное развитие его ничтожно, быть может и приносимая польза пока не велика, но, как факт общественной деятельности, он заслуживает внимания. Гораздо большими симпатиями публики пользуется общественная библиотека, открытая при музее, в которой уже набралось почти три тысячи книг. В помещении библиотеки можно читать газеты, выписываемые библиотекой, причем платы за чтение не берется. Вносят за чтение только желающие, и то незначительную плату – 30 коп. в месяц и три рубля в год. Кроме этого, существует для публики еще библиотека г. Сковрнякова, которая тоже имеет своих читателей, хотя и в столь значительном числе, как общественная. Не упоминаем о библиотеках прогимназии, уездного училища и различных частных, доступ к которым не труден. Прибавим еще, что в Енисейске открылась и типография в 1882 году, издавшая даже цело книгой «Список именинников и именинниц город Енисейска».
В последнее время в Енисейске возрастает заметно интерес к чтению газет, на что сильно повлияло, между прочим, и развитие местной печати. Нельзя утаить, что многие заинтересовались газетами из любви к скандалу, ради чтения корреспонденции, в которых, смотришь, кого либо и «пропечатали». Корреспонденции из местной жизни составляли событие в городе и даже влияли на улучшение нравов, хотя, к сожалению, в последнее время злоупотребления ими ослабили их авторитет. Они даже приучили понемногу публику к чтению газет, которые теперь для многих сделались потребностью, не смотря на то, что политический интерес их значительно ослабляется проходимым пространством. У меня имеются под рукой данные о числе выписываемых изданий за 1884 г., и хотя неполные, они могут пролить некоторый свет на вкусы местной публики. Всех изданий выписывалось в этом году 427 экземпляров (за исключением ежемесячных изданий и газеты «Сибирь», о которых у меня нет сведений), при чем ежедневных газет всего только 69. Симпатиями подписчиков, на сколько можно судить из имеющихся данных, пользовались преимущественно газеты либеральные: «Новости» имели 13 подписчиков, «Русские ведомости» — 7, «Русский Курьер» — 10, тогда как «Новое Время» и «Московские Ведомости» только по одному. Но заключать о либерализме местного общества из числа выписываемых изданий было бы слишком поспешно: оно доказывает только то, что в не большой группе лиц, имеющих в газетах ясно выраженного направления, отдавалось предпочтение газетам либеральным. Большинство же подписчиков, и большинство подавляющее, ищет прежде всего дешевизны, почему из ежедневных пользовался большой популярностью «Сын Отечества» (13 подписчиков). Еженедельных газет выписывалось несравненно больше, чем ежедневных (358), на что влияет, между прочим, и слабый интерес к политике, при отдаленности от ее центов, и то обстоятельство, что почта приходит в Енисейск только два раза в неделю. При этом подписчики любят особенно газеты иллюстрированные, почему последних выписывалось из общего числа изданий – 158, т.е. почти половина; из них было 18 юмористических. Из неиллюстрированных, еженедельных изданий преимуществом пользовались местные газеты (75 подп.) и «Неделя» (10 подп.). Остальное число подписчиков распределялось почти исключительно на специальные издания.
Громадное большинство читателей в Енисейске довольствуются преимущественно газетной и журнальной литературой, меньше всего доступны публике высокохудожественные произведения, и почти нет людей, способных понимать их. Объясняется последнее как слабым развитием вкуса, так и недостатком в развитии воображения. Кому приходилось заниматься в Енисейске с детьми, тот поймет меня, вспомнив, как трудно приучить детей к чтению; быть может, недостатком воображения объясняется и долбня, преобладающая в местных учебных заведениях. В Сибири, при однообразии и суровости окружающего, воображение развивается слабо, а при этом всем, силы уходят на борьбу с дикой природой. Отсюда слишком положительный характер развития сибирского населения, в котором религиозные чувства проявляются слабо, нет ни сект, ни политических интересов, ни литературных волнений. Все, что волнует и занимает людей за Уральским хребтом, дает слабый отклик, переходящий в карикатуру. В настроении общества, обладающего, впрочем, задатками здорового развития, слишком много положительного, черствого и грубо-материального, что, мне кажется, замечается во всех молодых странах. Как резкий, хотя несколько анекдотический пример, укажу на случай из своей личной учебной практики. Дети, которых мне приходилось учить, принадлежавшие к достаточному и образованному семейству, отличались крайне тупостью в постижении религиозных представлений. Раз, мальчик, 12-ти лет спрашивал меня: еврей ли Бог, а чудеса Евангелия производили на них впечатление ловких штук.
При этих свойствах местной психики, роль театра должна быть громадна в развитии воображения и более тонких, идеальных ощущений. К сожалению, театр в Сибири стоит на очень низком уровне. Редко приезжает в город труппа, сколько либо сносно составленная, большинство актеров играет не выносимо. В актеры здесь идут люди не из призвания, а скорее из страсти к бродячей и безалаберной жизни, при малом труде. Нередко театр спускается просто на уровень балагана, давая представления, немыслимые ни на какой европейской сцене. Даются, например, пьесы в роде: «Ужина Сатаны», «Жилища колдуньи», различные адские балеты «с превращениями, полетами, машинами, чертями, гномами, освещением бенгальских огней и проч.» Заимствую последние слова в кавычках, подлинником из одной афиши.
А Уманьский.
Опубликовано 7 июня 1887 года.