О Тазовском приходе. Часть 1.
В последней четверти 18 столетия, не было благоприятных условий для распространения проповеди слова Божьего между язычествующими инородцами. Хотя при церквах всегда находились священнослужители, но изволением Божьим служение их при ней бывало непродолжительно: одним из них довелось только видеть своих прихожан, но не ознакомиться с ними, другие же хотя и ознакомились с ними, но не успели употребить это знакомство в пользу сложа Божьего. С наступлением 19 столетия служение священников начинается продолжительное, считаемое десятками лет. Благотворность сего открылась скоро. С 1804 по 1815 г. просвещено св. крещением язычествующих 6 м.п., 3 ж.п., обоего пола 9-ть; с 1822 по 1852 г. 6 м.п., 14 ж.п., обоего пола 20-ть; с 1856 по 1862 г. 25 м.п., 31 ж.п., обоего пола 56 душ, всего в течение 50 лет обращено в христианство 85 душ обоего пола (37 м.п., 47 ж.п.).
Медленное обращение язычествующих, и притом большей частью единицами показывает, что язычество имеет еще сильное обаяние в среде инородцев; почему настоит нужда, чтобы проповедь слова Божьего раздавалась неумолвно, как между остающимися еще в язычестве, так не менее того и между новокрещенными инородцами, чтобы св. истины укоренились в умах и сердцах их и принесли благие плоды – святую и богоугодную жизнь.
Цель эту духовная власть всегда имела в виду, поставляя в обязанность священникам, «в приходе коих обретаются новокрещенные иноземцы, чтобы они обучали прихожан своих самонужнейшим догматам, символу веры и молитвам; равным образом старались искоренить среди их языческие обычаи, совсем не согласные с духом христианской веры, чтобы нравы новокрещенных во всем уподоблялись, сколько возможно, нравам и обычаям христианским, а не прежним – поганским. Ведомо учинилось его преосвященству Сильвестру, что новокрещенные остяки прежних своих жен от себя отринули, и взяли других женок и девок, и живут с ними беззаконно; таковых от них отлучить и велеть жить с прежними своими женами, которых им и раздать, а отлученных от них беззаконных женок и девок, для исправления их в вере и исполнения епитимии, отослать в духовное правление, где будут они под наставлением для обыкновения и обучения христианским обычаям, пока сыщутся женихи. Понеже новокрещенные: остяки, самоядцы и прочие иноземцы по поганскому обычаю живут в родстве, яко то явилось по доношению некоторого закащика духовного правления, что из остяков один человек по смерти отца своего взял за себя, до крещения еще, в жены, отца своего оставшуюся жену, а его мачеху, и живши с ней лет 15-ть, по добровольному своему желанию, оба в православную веру крестились и обвенчаны без всякого исследования о родстве, что христианскому благочестию весьма противно есть. Того ради его преосвященством определено: подтвердить накрепко священникам, чтобы они, воспринявших св. крещение, желающих брачиться, как со своими женами коих имели до св. крещения, так и с другими новокрещенными женами и девками, пред венчанием спрашивали, через достоверно знающих людей, не имели ли они какого между собой родства в иноверчестве, и ежели кто из оных новокрещенных явится в родстве, не допускающем до бракосочетания, о таковых писать немедля его преосвященству и до резолюции не венчать. Были ли указанные случаи между прихожанами Тазовскими, остается неизвестным по недостатку архивных сведений; но обычай брать других жен при жизни первых, существует и теперь; причем родство не считается препятствием к супружеству, да и трудно собрать о родстве сведения; посему нет сомнения, что примеры не христианской жизни были и в то время между остяками и юраками, когда язычество было ими только еще оставляемо.
Кочующий образ жизни из-за промысла пушного зверя у остяков и оленеводства у юраков, не дозволял и теперь не дозволяет тем и другим часто посещать храм Божий, где они могли бы слышать слово Божье, а местному священнику препятствовать наблюдать за ними, чтобы ближе знать нравственно-религиозную жизнь их. В общем собрании священник мог видеть только на сугланах, которые бывают в год раз или два, в местах, большей частью, отдаленных от церкви, например, у часовни, отстоящей от церкви на 350 верст. Здесь на сугланах священник мог только просветить св. крещением новорожденных детей, напутствовать больных и отпеть по христианскому обряду умерших; совершение же таинств брака, равно исповеди и св. причащения здоровых запасными св. дарами священникам было строго воспрещено, кроме церкви, куда и должны непременно заявляться прихожане, что, по обстановке их жизни, не всегда для них удобно. Кроме сего, на сугланах, по непродолжительности их, священник мало имел времени для научения прихожан своих истинам веры и правилам жизни христианской. Следствием сего было то, что многие остяки не только закона Божьего и молитв не знали, но и о вере православной понятия ни мало не имели, да и жизнь вели чисто языческую. Для лучшего научения их вере православной духовная власть в 1794 году обязала священников первоначальные молитвы и заповеди перевесть их остяцким языком и представить на рассмотрение; в 1796 году потребованы были сведения о переводе на остяцкий язык молитв, символа веры и 10-ти заповедей, и о успехах научения инородцев тем молитвам. Ответ остается неизвестным, да едва ли он был послан, потому что верный перевод речи с одного языка на другой не всякому под силу.
Для возвышения нравственности инородцев святейшим синодом в 1818 году было разрешено священникам венчать браки в кочевьях их, не требуя их в церковь. И священники пользуясь своим правом, при посещении мест кочевки прихожан своих, старались разузнать о незаконно-сожительствующих между ними, и найдя таковых, убеждали их испросить благословение Божье на взаимное сожитие через таинство брака, которое и совершали немедленно, соблюдая однако правила церковные и законы гражданские относительно брачующихся. Год от года число повенчанных стало уменьшаться постепенно. Говорим: постепенно, потому что трудно было переменить вдруг обычаи на другие, совершенно новые; и таким образом нраственная жизнь остяков стала улучшаться. Впрочем, примеры грубой, безнравственной языческой жизни встречаются и в последующее время. Вот доказательство сего – рапорт священника Верещагина 1) остяки два брата родных, Осип да Матфей Солготины держат двух родных сестер, первый венчан, а второй не венчан, и те остяки оба наживают с ними детей; 2) остяк Иван Калин, имея законную жену, держит и побочную; 3) остяк Петр Калин прижил родной своей сестре младенца, который, будучи уже на взносе, скинут матерью от сильных побоев, нанесенных ей Петром, в согласии с другим братом его; 4) остяки Абрам да брат его Кондратий живут с родителями своими сестрами, с коими и прижили детей. Нехристианская жизнь еще более стала ослабевать между инородцами, когда преосвященный Никодим, епископ енисейский, разрешил священникам туруханского края совершать таинство брака во всякое время, даже во время поста, какой бы не прилучился, и в известных степенях родства.
Ежегодное исполнение дола исповеди и св. причастия в 18 столетии, требовалось настоятельно, и уклонение преследовалось строго, со стороны гражданской – денежным штрафом, со стороны духовной – отказом таковым в погребении по христианскому обряду. Эти распоряжения относились в одинаковой силе и к новокрещенным инородцам. Судя по сему, надобно допустить, за недостатком архивных сведений, что долг исповеди и св. причастия остяки исполняли ежегодно, избирая для сего время, свободное от звериных промыслов, именно посты: Петровский и Успенский; но нет сомнения, что не малая часть из них были и нерадивы, не смотря на строгость взыскания, какому подвергались за свое уклонение. В 1754 году штрафы за уклонение от исповеди для новокрещенных инородцев были отменены, а для склонения нерадивых к исполнению христианского долга, повелено употребить меры духовные; убеждения, увещания и в крайности налагать легкие епитимии: класть в церкви по несколько поклонов и прочее тому подобное, по рассмотрению, взирая по состоянию на каждого человека; причем поставлено в обязанность священникам не держать иноземцев при церкви более трех дней. На сколько это новое распоряжение достигало своей цели в 18 столетии, за недостатком архивных сведений, ничего нельзя сказать. Духовные росписи имеются при сей церкви, хотя и не за все годы, только настоящего 19 столетия. Из рассмотрения их видно, что долг исповеди и св. причастия исполнялся почти ежегодно одними только остяками, впрочем, далеко не всеми, вследствие разных обстоятельств, о чем и узнаем в последствии. Юраки же изредка являлись для очищения своей совести, не находя в этом для себя никакого ущерба. Из исповедных росписей с 1800 по 1863 г. видно, что они в означенный период времени у исповеди и св. причастия были только 10 раз, именно: у исповеди и св. причастия отмечены бывшими 6-ть раз, у одной исповеди 4 раза. С такой же холодность Юраки относились и к прочим обязанностям христианским. «Тазовской юрацкой управы князец, Петр Ямкин, с своими родовичами, писал св. Перещагин, никогда не бывают у исповеди и св. причастия, и рожденных младенцев не привозят к церкви для молитвы и крещения; у коих юраков не совершаются никакие требы, так что они совершенно охладели к христианской вере; на убеждения и увещания приходского священника не обращают никакого внимания. Из метрических книг сей церкви с 1800 по 1863 г. видно, что браков юрацких было 20-ть. Преосвящ. Никодим, епископ енисейский, разрешил священникам Туруханского края исповедовать и приобщать обитателей края, в местах их жительства, по однодневным приготовлениям их, или сколько окажется удобного времени, а где в приходе имеются часовни, таковым священникам выданы были походные антиминсы, чтобы прихожане могли наслаждаться созерцанием богослужения и священнодействия божественной литургии. Походный антиминс был выдан, между прочим, священнику и Тазовской Николаевской церкви. Таким образом деятельность священника расширена, а прихожанам сделано новое облегчение к исполнению христианских обязанностей.
Для ослабления шаманства и искоренения суеверных обычаев, занятых от язычества, священникам поставлено в обязанность, при посещении мест кочевки прихожан-инородцев, освящать их молитвословиями, отправляя молебные пения, с освящением воды, со всей торжественностью и при том безвозмездно.
Но деятельность священника много стеснялась недостатком средств для частых посещений своих прихожан; для проезда по кочевьям ему давались подводы от прихожан один раз в год. Чтобы устранить это препятствие и облегчить прихожан, свят. Синод в 1873 году, определил выдавать священнику 50 руб. сер. исключительно на разъезды.
Содержание церкви.
Первая церковь при Тазе, во имя святителя и чудотворца Николая, была построена и снабжена всем необходимым для богослужения на казенный кошт. За сим, в силу указов, ежегодно отпускалось вино, ладан и воск, но в каком количестве, современных документов о том не сохранилось, а есть подозрение, разумеется основывающиеся на первоначальных; из них видно, что воска отпускалось 0,5 пуда, вина 0,125 ведра и ладана 1 ф. В последующие годы, неизвестно когда именно, отпуск потреб церковных заменен деньгами, в количестве 11 р. 63 к. асс., В 1873 году оклад сей увеличен до 14 руб. сер.
Но и прихожане особенно остяки, несмотря на бродячий свой образ жизни, желали быть неотбежны от церкви Божьей; они заботились о сохранении ее в целости, жертвуя для сего, по силе своей, из улова пушного зверя. Когда первая церковь обветшала совсем, и явилась необходимость построить новую, денег же церковных имелось только 100 руб. асс., поручен был сбор по книге дьячку Семену Кандакову, который должен быть в тоже время и церковным старостой, остяки с своей стороны согласились давать в течении трех лет с каждой души по 33 белки, сбор которых, начатый Кондаковым, за смертью его в 1795 г., продолжали сами князцы, при таком усердии к делу, новый храм был скоро выстроен, и в 1813 г. по благословению архиепископа Тобольского Варлаама освящен. В 1821 г. и крещенные юраки, князцы и старшины дали от себя подписку иметь церковь, и безотпорно для отопления церкви припасть дрова и другие потребности, как-то: для подставу свечей, сторожа обувать и одевать и просфорне за печенье просфор давать, что для найма потребно будет.
1837 г. причт Тазовской Николаевской церкви донес епархиальному начальству, что церковь пришла в ветхость, и во время дождей бывает довольная течь по всей церкви, а наипаче в св. алтаре. Преосвященный Агапит, епископ томский, приказал священнику, сколько можно предусмотрительнее и осторожнее приступить к совершению литургии, а местному благочинному освидетельствовать церковь и предоставить соображения относительно расхода денег. Осмотр произведен был в следующем 1838 году, по которому оказалось следующее: «крыша на всей церкви и на колокольне, а также и иконостас ветхие. В летнее время на церкви и в алтаре над престолом и прочих некоторых местах оного бывает течь. На каковую поправку, судя по здешним дороговизнам и по малости мастеровых людей, потребно будет, по крайней мере, до 300 руб. асс. Иконостас же обветшал так, что на иконах ликов святых и самих царских вратах, от изменения краски нет, тем более, что иконы св. апостолов и прочих некоторых писаны были на хосте; от существующей в церкви копоти и самого времени изменились, даже во всем иконостасе краска во многих местах свалилась; почему иконостас сей необходимо переписать новым, который, если дозволено будет, должен делаться и писаться в г. Енисейске, ибо здесь на это мастеров не имеется. На это потребуется по крайней мере до 700 руб. асс. Деньги 1000 р. могут быть позаимствованы из какой либо достаточной церкви, остаток за расходом будет возвращен». Исправлена была одна только крыша, а иконостас остался в прежнем виде. В 1849 году церковный староста Филагрий Андреев заявил, что крыша на церкви ветха, внутри и печь ветхая, через щели дым бывает при каждом времени истопки, даже нельзя входить в оную, и предложил прихожанам сделать сбор рухляди по 10 белок с души, по примеру прежних времен, на что и получил согласие. Но помощник отдельного заседателя заподозрил благую цель сбора, приписывая его корыстным видам причта, и сбор остановил. Между тем открылась течь на трапезе и в алтаре, и с каждым годом стала усиливаться. В виду сего Енисейская дух. Консистория прислала 370 руб. сер. и приказала немедленно исправить церковь; в тот же год она была исправлена. А иконостас остался по сие время тот же, но в виде еще худшем, от бывшего дыма. Ризница весьма бедная, библиотека скудна книгами назидательного чтения, круг богослужебных книг полный.
Опубликовано 19 января 1880 года.