О дороговизне дров и строевого леса в Иркутске. Часть 3.
С того времени, когда оба берега Ангары на сорок почти верст от Иркутска к Байкалу поступили в казацкое ведомство, цена дров естественным образом должна была повыситься; поступление крестьян в казаки уменьшило число свободных рабочих рук. Сверх того при рубке дров начали взыскивать акциз. Теперь свободно можно рубить дрова и лес на пространстве двадцати только верст к Байкалу, но здесь на правой стороне Ангары находится Тальцинская фабрика, окрестности которой давно уже очищены от лесов. Далее на берегах Ангары находятся высокие горы некогда покрытые лесом, но здесь по всему берегу от лиственничной станции лиственничного носа и далее, лес уже вырублен. Байкальское пароходство так истребляет леса, что крестьяне кудинской и оекской волостей, уходя на рубку дров от своих селений верст на 20, сходятся иногда с дроворубами, заготовляющими дрова для пароходов. Между тем известно, что во многих местах при берегах Байкала находятся пласты каменного угля. Таким образом если пароходы не обратят внимания на каменный уголь, то по берегам Байкала скоро не будет леса. Для жителей Иркутска теперь остается еще непочатое пространство лесов от устья Ангары до селения Култука, на пространстве 90 верст. Но на всем этом пространстве находится один только дом, какого-то поселенца. Если бы в Иркутске введено было обыкновение доставлять дрова на барках, их легко можно было бы привозить с самых отдаленных берегов Байкала, но берега его так мало населены, что не только дрова, но и рыбы в достаточном количестве некому добывать в Байкале, по чрезвычайно малой населенности берегов озера.
Мнение, что каждый сельский житель должен исключительно заниматься хлебопашеством имело дурные следствия для здешнего края, в том отношении, что поселенцами густо населялись те только места, которые казались удобными для хлебопашества. Неужели меньшую пользу принес бы поселенец если бы он занялся рубкой дров, рыбным промыслом или каким либо еще ремеслом?
На южных берегах Байкала можно найти много удобных мест для поселений; тогда жители Иркутска не терпели бы от дороговизны разных необходимых предметов. Окрестности селения Култука лет сорок считались не способными к хлебопашеству; но первый опыт посева доказал не справедливость этого мнения. Давно ли даже в окрестностях Тунки, под 51° не было и следов хлебопашества, но опыт также показал, что там бывают превосходные урожаи всех хлебов.
Для Иркутской губернии весьма было бы полезно недостаток рук заменять машинами. Чрезвычайная быстрота здешних рек может служить отличной действующей силой. Ангара при выходе из Байкала течет с такой быстротой, что там легко устроить различного рода мельницы и преимущественно для пиления дров и леса. Такая мельница может быть устроена при самых ничтожных расходах. А дохода и пользы принесла бы она много.
Второе средство для понижения цен на дрова и строевой лес могут представить берега реки Иркута. По уверению очевидцев стоит только за 70 верст от Иркутска спустить несколько огромных гранитных камней и тогда Иркутом можно сплавлять все необходимое для Иркутска, не только из Тунки, но даже из самых отдаленных пограничных караулов. 12000 жителей окрестностей Тункинской крепости заменили бы скудную населенность окрестностей Иркутска. Оттуда могли бы доставляться не одни дрова и строевой лес, но и значительная часть других сельских произведений. Скот, вместо пригона через трудно проходимые хребты мог быть сплавляем на плотах, буряты могли бы распространить запашки разного рода хлебов. В этой отдаленной части Иркутской округи не терпели бы жители от дешевизны, равно как в Иркутске терпят от дороговизны всего, — единственно от малого числа производителей.
С устройством свободного сплава по реке Иркуту можно сделать дровяной двор на мысу на правом берегу Иркута, близ самого устья, так чтобы он не был затопляем во время разлива реки. В летнее время отсюда можно было бы все приплавлять посредством самолета, а в зимнее доставлять по льду.
По берегам реки Ушаковки в течении слишком 200 лет существования Иркутска образовалось одно только бедное селение Пивовариха, а в девяти верстах далее было когда-то еще зимовье Худякова. До 1820-х годов окрестности Пивоварихи считались неспособными к хлебопашеству. Это было причиной, что туда поселяли почти одних только татар. Опыты хлебопашества, сделанные здесь мещанином Чагиным, показали, что здесь могут быть отличные урожаи. По Ушаковке как строевой, так и дровяной лес мог бы сплавляться с берегов ее и впадающих в нее речек, на протяжении почти 70 верст. Для потребителей Иркутска все равно, кто бы ни занимался этим промыслом – казаки или крестьяне. При частом сплаве леса могли бы очиститься шиверы; фарватер речки мог бы углубиться, а от этого могли бы осушиться и болота, сопровождающие берега речки. Кроме заготовления строевого леса жители берегов Ушаковки могли бы заниматься жжением извести, продажей мха и углей (Есть слух, что по Ушаковке в будущем лете начнут строить станицу, и предположения автора относительно леса, извести и углей может быть скоро осуществится. Ред.).
С-ъ
Опубликовано 22 марта 1860 года.