Церковь Св. Живоначальной Троицы в с. Тарбагатае, на Хилке. Часть 1.
Селение Тарбагатай, находящееся с южной стороны Петровского завода в 25 верстах, посещено было мной в августе 1868 года, проездом в ул. Зудмаринский и на Бадинскую степь, расположенную вверх по р. Хилку, к Яблоновому хребту на 100 и более верст. Все проведанные мной кочевья Бадинских бурят, расположенных между горами, хребтами и утесами, естественно представлялись тяготеющими к Петровскому заводу, как самому производительному пункту, который оживляет весь Забайкальский и даже Амурский край сбытом железа, а окрестных жителей заработками (Петровский завод заведен в 1794 г., в помощь нерчинскому серебропроизводительному заводу, который открыт гораздо ранее. Нер. Серебро открыто еще Петром I). Но великое множество душ, погибающий в своих диких кочевьях без Христа и возрождения в Церкви Христовой, естественно выказывало к той мысли, как бы изобрести способ к изведению их от язычества. Построение для них храма Божьего стало на первом плане. Соседи их – Тарбагатайские и Кульские христиане – становились в этом связующим звеном. У них уже издавна был обычай в праздник Св. Троицы поднимать из Петровской церкви Петровского завода Св.Иконы и Праздновать этот день для освящения своих собственных душ и в пример язычникам, которые к несчастью и вечной совей пагубе погрязли во тьме идолопоклонничества.
22 августа 1868 года, было мной представлено Его Высокопреосвященству Иркутскому Архиепископу, Высокопреосвященнейшему Парфению, о настоятельной потребности устроения св. церкви в с. Тарбагатайском, чтобы для Бадинских, Балегинских и вообще Хилокских бурят облегчить сближение с христианством и переход их в недра св. церкви. Высокопреосвященнейший Архипастырь, резолюцией от 9 сентября изволил выразить: «от Господа добрые желания и предначинания!» и благословил начатие и устроение такого дела, обещав к тому помощь и со своей стороны.
13 декабря местные христиане составили уже общественный приговор о готовности своей доставить на предполагающийся храм строевой лес, коим изобилуют берега р. Хилка и по возможности пособия для постройки: первоначально по подписке собрано 336 руб. сер. и 9 апреля 1869 года новоприбывшему начальнику Забайкальской миссии Преосвященному Мартиниану, представлен был общественный о том приговор. 20 мая Архипастырь прибыл в Тунгуйский миссионерский стан, совершил здесь Божественную Литургию, утешился, видя в новообразующемся селении новокрещенных (с. Новоспасское) уже собрание местных христиан, приносивших детей своих к Св. Причастию и притекающих под благословения; 21-го после службы в Петровском заводе, изволил положить основание храму в с. Ташеланке и 24-го самолично прибыл в с. Тарбагатай. Живя в таком захолустье, многие от рождения своего не видали Архипастырей и местность эта до сих пор не была еще посещаема ни одним из них. Прибытие сюда начальника Забайкальской миссии, Преосвященного Мартиниана, было по истине событием, которое достойно занести в летописи необъятной Иркутской паствы, и Забайкальского заброшенного края. Архипастырю неминуемо представилась та неудобопроницаемая тьма язычества, которую побеждает только благодать Божья, которую приизбысочествует Церковь Христова. Дело служения для св. церкви окрестных жителей и местных христиан не только не разрушилось, но еще более укрепилось к ниспрождению духа тьмы и врага человеческого рода.
Весной, 1870 года, местными жителями Тарбагатая и Кулей доставлен был для храма строевой материал, а местным миссионером, без отвлечения от прямых миссионерских обязанностей, во время поездок, изыскиваемы были средства к совершению храма в должном благолепии. Закладка церкви совершена была Преосвященнейшим Мартинианом 21 Мая 1871 года, после Божественной Литургии, совершенной в Петропавловском заводе. Пение Архиерейского хора из инородческих мальчиков на возвышенном берегу р. Хилка, при живописной местности, которой придают особенный вид хребты, уросшие лесами, при ясной погоде, сменявшейся крупными каплями дождя, падавшими на жаждущую орошения землю, произвело глубокое впечатление на местных христиан и невольно исторгало из глаз слезы – плод сердечной молитвы к Подателю жизни, еще неведомому для многих из окрестных язычников. Рабочие из бурят были уже на месте, и после молебствия подходили к животворящему кресту и были окроплены святой водой из рук Архипастыря.
За Божьим благословением построение храма пошло поспешно. Храм поставлен на каменных плитах и все здание возведено, с 21 мая по 21 июля в три месяца. За остальной работой прошло еще до июля 1872 года. Иконостас уступлен из г. Троицкосавской церкви Свят. Николая, — и употреблен сюда нижний ярус, заново отделанный на собранные от усердия средства (Замечателен сам по себе Николаевский храм г. Троицкосавска. До построение каменного трех-предельного храма в 1868 г. – эта церковь, предположенная по ветхости к упразднению стояла уже на 3 месте и первоначально в Стрелке, на р. Селенге, где ныне пристань речного парохода). Замечательны иконы: 1) святой Живоначальной Троицы (местная) 1 арш. 7,5 верш. длиной, 1 арш. 2,5 верш. шир., 2) Всея России Чудотворцев: Петра, Алексея, Ионы и Филиппа, 1 арш. 8 верш. дл., 1 арш 3 вер. шир., 3) Образ Троицы на горнем месте (пис. на холсте) дл. 2 арш. 6,5 вер., 1 арш. шир. 5) Св. Архистратига Михаила поражающего сатану; 6) Св. Архангела Гавриила, той же меры (на северной и южной стене храма); 7) Ангела Хранителя, над аркой. Еще в 1870 году был приобретен для новостроившейся церкви колокол в 10 п. 15 ф. (ц. 200 р.). В Петропавловском заводе на фабрике отлито было еще 3 колокола, из пожертвованной благотворителями меди, так что составился хороший звон (Компанию в этом деле составили: Тарбагатайский крестьянин Як. В. Федоров, с детьми, М. Ив. Московский содержатель домной фабрики, Н. Ц. Белозеров, Х.Ф. Алексеев, П.П. Павлуцкий, Н. Сутурнов, И.М. Егоров и литейный мастер Мигунов. Кроме их должно отнестись искренней благодарностью и к другим благотворителям, по возможности споспешествовавшим совершению храма, а в особенности к Е.Г. Парамоновой (в Кяхте). В расположении миссионера наличной суммы было всего 1814 рублей, на построение и украшение храма употреблено, кроме материалов – 2577, 67 к., стало быть передержки в долгу на 763 р. 4 к.).
Освящение храма, предназначенное во 2-й день Июля в память св. Иувеналия Патриарха Иерусалимского и положения ризы пресвятой Богородицы во Влахерне, предупреждено было замечательными особенностями в окружающей нас природе, через которые для верующего ока, — может быть усматриваемо и проразумеваемо, по апостолу, везде присутствие Божье, присносущная Сила и Божество. Архипастырь наш в это время находился в поездках по обозрению Забайкальского края, в пределах Нерчинских. С половины июля началось ненастье; проливные дожди, упавшие сверху, предвещали наводнения, которые, как оказалось в последствии, — начиная с Амура, произвели, по грехам нашим, опустошения до берегов Байкала, такого наводнения и старожилы не помнят. На кануне Петрова дня послышались страшные взрывы грома, каких не бывало уже 4 года назад, заставлявшие каждого благоговеть перед Создателем вселенной, Триипостасным Богом. От быстрого устремления воды послышались в разных местах громы разрушений, возбуждавшие невольный трепет. Уже начинал стекаться на освящение храма народ; но наводнение преграждало пути и приносились безотрадные известия о несчастных «происшествиях». Р. Балига вышла из берегов и залила дорогу в с. Тарбагатай к новосозданной церкви. Один из раскольников, понадеявшийся на свою удаль, погиб в водный стремнинах Балегинских, следуя с лошадью с пастбища в завод. От ударов грома трещали леса и вековые деревья расшибало в осколки, у иных повредило слух (В самом заводе внезапно сорвало и унесло новый пешеходный мост и вода, устремившись из пруда страшным водоворотом провела опустошения по всему пути и едва не подмыла фабрику с громадной каменной трубой). Если по писанию, Сам Господь указует путь летящей молнии, облакам и каплям дождя и росы небесной: но нельзя не видеть в обстоятельствах, предшествовавших торжеству храма св. Живоначальной Троицы, следя оком веры, ближайшее участие Божье в судьбах церкви своей и явление Бога, имевшего во Св. храме открыть свое благодатное присутствие. Все это подобно видению св. Пророка Божьего Ильи при Хореве. И рече Ангел Господен ко Илии: изыди утро и стани пред Господем в гое, и ее мимо пройдет Господь, и дух велик и крепок разоряя горы, и сокрушая камения в горе пред Господем. Но не в дусе Господь: и по дусе трус, и не в трус Господь, и по трусе огн, и не во огни Господь: и по огни глас халада тонка, тамо Господь (3 Цар. 19, 11-12).
Внезапно утихла буря и сбыли воды ко дню явления Господа во славе своего благодатного присутствия. На кануне торжества в поздний вечер подана была первая весть о возможности проезда в с. Тарбагатай, а в 1-го Июля утром пролетала весть, что и Архипастырь грядет с Ташелана от храма св. церкви Пророка Предтечи и Крестителя Господня Иоанна. При таких обстоятельствах, когда при быстроте, условившейся как заранее торжество православия, поразительно, отрадное было видение, как ко всенощному бдению, когда благорастворенный воздух быстро оживившийся природы был для богомольцев гласом хлада тонка, умиротворившего и успокоившего душевные чувства, собралось не менее 800, а к Литургии до 1500 человек, из коих многие совершили свой путь пешком по горам, или по трудной, по сбытии вод, дороге, преимущественно из Петропавловского Завода, по берегу р. Балиги.
2 Июля совершено Его Преосвященством освящение нового миссионерского храма во славу Святой, Единосущной, Животворящей и Неразделенной Троицы. Да будет же он во свет т откровение Св. Евангелия Христова заблудшим, да познают язычники в Троице Славимого и во веки превозносимого Единого истинного Бога и да придут все в разум и совершение веры в Господа нашего Иисуса Христа (Троицкие церкви по Забайкалу: 1) в Троицком Селенгинском монастыре (с 1681 г. самая древнейшая), 2) Троицкосавская (1727 г.), 3) Кайдаловская (1869 г.), 4) Бяндинская (придел 1823 г.), 5) в селе новотрицком (приписная 1828 г.), 6) Жидкинская (1865 г.), 7) в Кударинской крепости (1846 г.), 8) Коротковская (1824 г.), и наконец, 9) нар. Хилке (1872 г.), по местному выражению на пустоплесее). На Литургии, в обычное время, произнесено было Архипастырем глубоко-назидательное слово, вслед за сим печатаемое.
По освящении храма, мною с диаконом Дмитрием Сизых проведена была в Тарбагатае вся седьмица и совершались ежедневно Богослужения, с молитвой о создателях и благотворителях обновленного храма. Жители усердно посещали церковь, и радовались совершившемуся в среде их событию. В субботу совершено было моление об усопших, почивающих близ храма и по всюду православных христиан. В Воскресенье – отслужено после Литургии молебствие Святым Первоверховным Апостолам Петру и Павлу, которым воздвигнут храм в Петровском Заводе и новый в настоящем году начат далее вниз по р. Хилке в с. Казаевском, около которого кочуют так же идолопоклонники известные под названием, по местности: Оборских (Оборский хребет идет поперек на южной стороне Петровского тракта, против селений Хорчулевского, Никольского и Хонхолойского, в 2-ух верстах от Тунгуйского стана).
Мы сказали, что в этой местности, где освящена новая миссионерская церковь, находится в настоящее время до 127 душ православных м.п., проживающих оседло в двух деревушках, Тарбагатае и Кулях, отстоящий от церкви в 4-х верстах. Это крестьяне и ясачные, подведомые Хоринской степной думе, Барон-Бубтунского, Харганатского и др. Хоринских родов. Население это завелось не далее как сначала настоящего столетия. Жители были переселенцы из Нижегородской губернии, г. Арзамаса, села Адашева (ныне Симбирской губ.). Федоровы, Егошины, Сергеевы, Шубины, Верхозины, а далее вниз по Хилке Свинкины, Губекины, (в Кинтангаре) и Турушевы (Кукуны Орсук) – все это потомки первых поселян, приселенных сюда для занятия порожистых мест малонаселенного края по распоряжению правительства. Интересна история этого переселения.
Событие эо относится к царствованию Александра I Благословеного. Высочайшим именным указом 17 Октября 1790 года, данным Правительствующему Сенату, повелено было поселить в полуденной части Сибири до 10000 душ, дабы означенную часть Сибири, прилегающую к границам Китайским заселить, для развития земледелия, по отменной удобности сего края, к скотоводству, по изящности и тучности пастбищ, и для заведения на границе суконных и юфтных фабрик, к вящему распространению торговли с Китаем производимой. Население предположено: а) из отставных солдат; б)из преступников, присылаемых за воровство, и прочее; в) из помещичьих крепостных людей коих помещикам дозволено было отдавать с зачетом за рекрут (не старее 45 лет) и без разлучения мужей с женами. Земли указано было отвести им между Байкалом, рекой Верхней Ангарой, Нерчинском и Кяхтой, полагая на каждую душу по 30 десятин. Снаряженные из разных внутренних губерний России поселенцы в 1801 году прибыли в г. Иркутск в числе 1454 душ; из некоторые и действительно тогда же отправлены были за Байкал на место поселения, остальные разместились в Тобольской губернии и вообще по Большому Сибирскому Московскому тракту на протяжении 4000 верст, и преимущественно в Нижнеудинском округе. Для правильности и успешности расселения был командирован из Санкт-Петербурга на место водворения действительный статский советник Лаба, который становился беспристрастным судьей в этом существенно важном деле. Он отыскал за Байкалом на предмет водворения переселенцев до 105000 десятин самой плодоноснейшей в этом крае земли, которая во всех отношениях предпочтительнее местам, прежде того назначенным. Часть этой земли, лежащая по р. Ингоде, занимаема была бурятами Хоринцами, но они, по убеждению его, согласились обменять ее за степи, подле их кочевьев находящиеся, годные единственно для скотоводства. Совершенно земель удобных для водворения самых лучших Лаба нашел за Байкалом более, чем 10000 душ из всего края. Лаба представил Правительству общий план этих земель и виды свои к основанию на оных поселений.
В 1802 году в 9 местах уже начаты были заведения, которые состояли из 35 домов, построенных переселенцами своими трудами и купленных, из 9-ти достраивающихся и из леса на 49 домов приготовлено было материала. Поселенцев он нашел уже водворившимися семьями 236 человек мужского и женского пола, которые при особливом, собственном их прилежании успели накосить довольно сена, посеяли хлеб и имели обильную жатву. Водворения эти происходили, как сказано, по Ингоде (в Нерчинском округе), по Хилку, где наша новосозданная Троицкая церковь (Тарбагатай, Кули, Казангад, Кукуны, Орсук и. т.д.) и по р. Селенге. В это время расселилась приморская Кудара и Тваросовский приход. Буряты не только не стеснялись соседством и приходом русских, но поощряемые и одобряемые правительством уступили им земли и оказывали важное содействие.
О натуральных повинностях в этот период времени, мы нашли ясные доказательства в архиве Кударинской Степной Думы. Буряты отбывали здесь уже постовую гоньбу, натурой от Посольска до половинной станции, около 120 верст. На них возложена была, за редкостью русского еще развивающегося населения, постройка и содержание почтовых домов по всему тракту; они ставили верстные столбы, исправляли мосты и расчищали дорогу с настилкой гатей. Они устраивали дорогу через исполинский, местами громадный Половинный хребет и дорога сделана при подошве хребта на значительном пространстве и по вершине хребта для проездов во время наводнений р. Селенги, заливавшей нижнюю дорогу. Было множество других работ и нарядов. Братские роды (как говорит главный Куларинский зайсан Божигей Марыев, в своем донесении в Верхнеудинский нижний суд) почти каждогодно провозили приезжающих с Петровского завода, около того же времени устраивающегося, за добычей каменьев, через море (Байкал) и далее до места, где должна быть добыча, так что выходило до 20 подвод и более. Часто проезжали из Иркутска вдоль по морю чиновники и на теплые воды и требовали лошадей на следующие с ними свиты и провозимы были до, так называемой «Анчи», до 50 верст, а в летнее время на лодках почти, до Баргузина и хотя проезды были через Кударинское селение на упомянутые воды, но Кударинское общество вывозило не далее 7 верст, до улусов братских. По крестьянским волостным делам не редко разъезжал голова и выборный и почти ежедневно денщики, а по самонужнейшим казенным делам братские возили даже в лодках безотговорчиво до Бугульдейского зимовья. В то время для поиска беглых людей отряжались человек по 20-ть братских и находились с самого лета до окончания осени и отряды почтованы были не менее шесть по пять на каждый; кроме того, по свидетельству Маркова, перевоз переселенцев в Творговскую и Кударинскую слободы последовал и с малым числом (Архив Кударинской Степной Думы). В 1805 году в проезд Дипломатической Миссии в Пекин под начальством действительного тайного советника Сенатора Государственной Коммерц Коллегии, Президента и Кавалера Графа Юрия Александровича Головкина со свитой, выставлено было первоначально на каждом станке по 332 лошади, потом велено еще было добавить 1668 лошадей. Под мягкую рухлядь, ревень и серебро по тракту всегда выстраивалось по 100 лошадей на каждой станции. В 1806 году буряты платили за провоз проходящих Кавказских поселенцев и за «попов-иезуитов», проезжающих в Китай через наши пределы. Подобные налоги и повинности по распоряжению Правительства несли буряты и по прочим местностям. Но потом, с устройством русского населения, буряты заметно обленились.
Порядок расселения гарантируемый правительством, был следующий: 1) местное начальство обязывалось на казенный счет построить для переселенцев дома, выдавать им семена для посева хлеба, потребное число земледельческих орудий и плотничьих инструментов с казенных заводов – они снабжались одеждой, плакатными и суточными деньгами; б) наличной суммы в распоряжении Ирк. Военного Генерала от Инфантерии Леццена выдано 98156 руб. 20 коп., — а в распоряжение Тобольского Гражданского Губернатора 100000 руб., в) впоследствии водворенному на месте положено было давать, по проекту ревизировавшего и проводившего поселения действительного статского советника Лабы, по 1-й лошади, 1 корове, 3 овцы и 3 свиньи. Но от небрежного исполнения предназначенных мер, по отзыву Лабы, предприятие о населении Сибири, вместо чаемой от него пользы, начало обращаться в сущую пагубу. Часто переселенцы быв отправлены в одних рубахах и почти полунагими, все вообще, не быв снабжены кормовыми деньгами, с женами и детьми, встречались толпами по сибирской дороге, питаясь подаянием обывателей к крайнему их у самих отвращению, и когда достигали мест своего назначения, находили земли неудобными и бесплодными и не получая нигде ни малейшего со стороны Правительства призрения, погибали. Некоторые снабжены были в губерниях церковными деньгами недостаточно и безрасчетно, некоторые совсем снабжены не были, иные, по небрежению и распутству, кормовые деньги промотали, не дошед до половины пути, продавали платье и терпели в пище и одежде недостаток и изнурение; с потерей документов терялись известность о происхождении и звании переселенцев, с беременными женщинами и вообще с больными посельщиками поступаемо было небрежно; те и другие при самом жалком и опасном положении возимы были за партиями к коим принадлежали и от того иные преждевременно умирали, а женщины родили в телегах. Изнурения разных родов, претерпеваемые поселенцами в пути, были чрезмерно велики и пересылка оных во многих местах производима была с таким беспорядком, что наконец потеряли счет людям и деньгам отпущенным на продовольствие тех, кои приняты в расчет рекрутской повинности. По личному осмотру Лабы из числа присланных в зачет за рекрут из разных губерний оказалось страждущих прилипчивыми болезнями, падучей и другими 260, малоумных 77 и совершенно безумных 14, в Иркутске и уезде его 47 человек страждущих цинготной, падучей и другими болезнями, 11 человек малоумных или совершено безумных. Для поправления дела губернские начальства решились просить от Правительства назначении сумм в дополнение к прежде высланным 198156 руб. 22 коп. – еще для Иркутских поселенцев, назначавшихся для Забайкалья и Нерчинского округа ежегодно по 156450 руб., а для Тобольских еще 100000 р. и озабочивались назначением особого штата служащий чиновников, которые бы следили за движением означенных сумм. Но Правительство было осмотрительно и не нашло нужным производить такую неумеренную плату. Предлагало также губернское начальство производить водворение через частных комиссаров, замененных впоследствии земскими заседателями и исправниками, с пособием сельских голов, но по наблюдениям Лабы и эта мера не обещала той прочности и успеха, каких желать должно в деле сего рода: так как когда Забайкальское поселение имея с самого начала особых начальников, шло с упущениями и чрезвычайной медлительностью, то оно не может быть успешно и прочно при разнообразных приемах и действиях частных комиссаров с сельскими головами. Когда водворение поселенцев возложено было на губернские правления, то сии последние, быв обязаны все производить канцелярским порядком, вместо того, чтобы действовать решительно, пользуясь случаями и обстоятельствами, теряли время на одних почти переписках к крайнему изнурению и расстройке поселенцев. По опыту оказалось, что не было надлежащего надзора за переселенцами, когда надзор предоставляем был земским судам, всеми приказными формами связанным. Если же избираемы были к тому особые смотрители, то они были люди весьма ненадежные. Сверх того, губернское начальство по образу устройства своего, не иначе могло руководствовать, как обыкновенными в собственную только очистку своего предписания и подтверждениями. – Вот исторические данные, к разрешению вопроса о водворении русских в новом, Забайкальском крае, который и до сих пор требует еще много в этом отношении, как край, по преимуществу инородческий, стоящий далеко не на той ступени христианского и гражданского устройства, какой ему нужен по обширности и богатству даров природы.
Опубликовано 14 октября 1872 года.
Церковь Св. Живоначальной Троицы в с. Тарбагатае, на Хилке. Часть 2.