Умирающие города Сибири.

Кто не видал Селенгинска, тот не видал ничего, — этого, конечно, нельзя сказать. Но кто не видал забайкальского городка, да еще, пожалуй, города Илимска Иркутской губернии, кто не видал граждан селенгинских и илимских, тот действительно не видел воочию города, видимо оканчивающего свое существование, видимо издыхающего, из обывателей, по своему развитию и жизни едва ли не уступающих даже головотяпам из «Истории одного города» Щедрина.

Селенгинск основан в 1666 году, т.е. собственно в этом году заложен Селенгинский «острог» (форт, защищенный деревянными стенами и земляными валами от нападений кочевников), а сам «рубленный» город построен в 1685 году на правом берегу р. Селенги в 80-ти верстах от города Верхнеудинска. В 1688 году Селенгинск осаждали буряты и были разбиты стрельцами, сопровождавшими посла Головина. В это время, благодаря своему положению, Селенгинск сделался цветущим торговым городом. В нем тогда жил особый комендант и стоял полк гарнизона. В нынешнем веке с падением кяхтинской торговли началось падение Селенгинска. В 1822 г.он был уже упразднен и приписан к Верхнеудинскому округу. Сверх того, основатели города умудрились так расположить его, что летом песок заносит заносил его улицы и дворы, а весной и осенью их затопляли потоки воды с окрестных гор. Городу нередко грозило совершенное потопление. Поэтому, по ходатайству властей, Селенгинск был перенесен в 1840 году по Высочайшему повелению за три версты выше на левый берег р. Селенги. Окончательное запустение города произошло после открытия нового «купеческого тракта» из Кяхты к Байкалу, минуя Селенгинск, который с этого времени потерял всякое торговое значение. В свое время его немного оживили сосланные туда декабристы. Из них жили там братья Бестужевы, Торсен и еще кто-то. Там они и умерли. Великие изгнанники, на глазах которых происходило падение города и оскудение обывателей, научили селенгинцев многому полезному. Немало труда и денег убили декабристы на развитие этих промыслов среди обывателей, но добились своего. Теперь табаководство и арбузные бахчи единственно поддерживают существование почти всех селенгинцев.

Современное поколение селенгинских жителей забыло своих благодетелей. О жизни и деятельности декабристов в Селенгинске горожане ни чего не могут рассказать. Некоторые, впрочем. Помнят, как отцы их, лично знавшие декабристов, сравнивали их с ангелами. Сами могилы декабристов в Селенгинске остались бы забытыми и потерялись бы, если бы некоторые кяхтинские купцы, ученики селенгинских декабристов (А.М. Лушников и др.), не поставили своим высокопочитаемым учителям дорогих чугунным могильных памятников.

Теперь, если летом въехать в город, то он вполне производит впечатление города мертвых. Можно смело обойти все улицы, не рискуя встретить ни одного человека, разве уж по счастью удастся вам открыть у калитки дома маленького похожего на бурята, обывателя-головотяпа, тотчас же с испугом каким-то скрывающегося за ворота при нашем приближении, но глаза его из щелки провожают вас до тех пор, пока вы не скроетесь. Далее сплетен, цариц маленьких русских и сибирских городов, здесь не слыхать. Около половины домов с заколоченными ставнями. В городе одна старая деревянная церковь и не более десятка деревьев. Кругом города песчаная степь. Улицы довольно широкие, кажутся песчаными руслами высохших рек. Трудно ходить по нм от топкого песка. Ближе к реке тянутся табачные огороды с колодцами для поливки табачных гряд. Много раз в день поливают эти гряды. За табаком уход там вообще очень труден. Пока он на грядах, приходится целый день возиться с ним.

Мыслящей, но крайне тоскливой, жизнью живут в городе несколько интеллигентных молодых людей, судьбой занесенных туда против своей воли; обыватели мало имеют с ними общего.

В Селенгинске введено городовое положение, существует городская дума и голова. Деятельность селенгинского мэра еще сколько-нибудь выражается в собирании с жителей казенных налогов и в суде над ними за мелкие проступки. Но думы фактически не существует вовсе, ибо не существует вопросов. Раз только в год, весной, бывает всенародное селенгинское собрание для избрания городского пастуха.

Другой такой же умирающий город, это – Илимск в Киренском округе, Иркутской губернии, в 400 верстах к юго-западу от Киренска по р. Илиму. Основан в 1631 году казаком Галкиным и скоро сделался главным административным центром края и в нем развилась торговля. Отсюда снарядилась и вышла знаменитая экспедиция Хабарова на Амур. В 1653 в Илимске случился невероятный и беспримерный случай в русской истории факт: жители города самовольно бросили город и бежали в Даурию.

В 1687 году Илимск подчинен Якутску, в 1764 году вошел в состав Иркутской губернии и был резиденцией воеводы. Но затем Киренск, расположенный по якутскому тракту, взял перевес, отбил у Илимска всякое и административное, и торговое значение; туда переведены были из Илимска казенные учреждения, и в 1775 году Илимск был оставлен за штатом.

Года два тому назад Илимск посетил иркутский губернатор и нашел его в таком состоянии. В городе ни одной школы и ни одного грамотного, кроме поселенцев. Хотя городовое положение введено, но в действительности не существует ни думы, ни управы, а городского илимского голову за растрату общественных денег жители сами свергли и выбрали нового. Управляется город вечем из мещан. По приказанию начальства кое-как устроена была дума. Для расследования проступков свергнутого головы прислан был чиновник особых поручений. Вслед за тем губернатор сделал представление министру внутренних дел о необходимости упразднить городовое положение в Илимске.

На ряду с такими умирающими городами, как Селенгинск и Илимск, в Восточной Сибири существует несколько сел, по своей обширности и богатству, торговому значению и многолюдству превосходящих большую часть окружных сибирских городов. Таковы, например, в Иркутской губернии села: Черемухово, Тулун, Кимильтей; в Забайкалье: Кабанское, Стретенское, Нерчинскозаводское и другие, где есть и школы и больницы. Год от года эти села развиваются и обстраиваются большими городскими домами. А межу тем до сих пор представителями и владыками их остаются сельские и волостные учреждения, подавленные полицейской властью.

Давно пора высшей администрации Восточной Сибири обратить внимание на такую ненормальность в распределении городского самоуправления: его имеют и н ев силах пользоваться им отслужившие свой век города, а села в десять раз больше и богаче таких городов, как Селенгинск, расположенные по большому тракту и торговые, в силу своего экономического развития давно предъявляют свои права. Волостное управление, поставленное в полную зависимость и подчинение земской полиции, при отсутствии в Сибири земства, конечно, нельзя считать самоуправлением, и оно не удовлетворяет населения. Некоторые из этих сел, как например, Нерчинскозаводское и Стретенское, уже давно ходатайствуют о преобразовании их в города, но их просьбы не находят до сих пор отклика, между тем как такой несчастный пункт, как Акша, ради прихоти одного купца Истомина, был в 1872 году преобразован в город, теперь влачащий жалкое существование, не будучи даже в состоянии принять городское положение 1870 года, по недостатку жителей, могущих быть гласными.

Влад. Вельский.

Опубликовано 3 марта 1886 года.

730

Видео

Нет Видео для отображения
RSS
Нет комментариев. Ваш будет первым!
.