Очерки Приленских уголков.

Завоевание Приленского края казаками в начале XVII столетия долгое время не вызывало сюда колонизацию русских; только кое-где в дремучих лесах бродили коренные обитатели Сибири, тунгусы и якуты. С покорением Якутской области потребовался надзор со стороны правительства и явилась необходимость учредить постоянное сообщение по реке Лене до города Якутска: это послужило устройству ямов и колонизации ямщиков для отбывания гоньбы. Между приленскими крестьянами смутно сохранилось предание, что предки их были по реке Лене поселены на ямы (станции) с семействами, взамен рекрутской очереди, с условием поставлять лошадей для езды по казенной надобности воевод и других служилых чинов, а также на случай разных распоряжений. Во второй половине XVII столетия, Приленскими краем управлял илимский воевода, имеющий свою резиденцию в городе Илимске, где также находилась воеводская канцелярия. В то время сообщение по реке Лене происходило, по большей части, летом на судах и лодках; воеводы почти каждый год объезжали свои владения, собирали ясак пушным товаром и творили суд и расправу. Собранный ясак вместе с воеводой и его свитой, возвращавшимися в конце лета в город Илимск, доставлялся на судах до устья Куты тягой на бичеве. Нередко появлялись тогда разбойничьи шайки, наводившие своей отвагой и грабежами страх на местных жителей; эти шайки иногда открыто нападали не только на беззащитных жителей, но даже на коммерческие и правительственные суда; доказательством этому служит случай убийства и ограбления в 1650-х годах илимского воеводы Обухова. В предании между старожилами об этом важном происшествии сохранилось следующее. Нападение на воеводское судно было сделано шайкой разбойников, бродивших около устья реки Киренги, где в настоящее время расположен город Киренск. Идя на это дело, разбойники будто бы предварительно молились у бывшего тогда в этой местности отшельника иеромонаха Гермогена; затем, напав на воеводское судно, нагруженное пушным товаром, шедшее вверх по течению реки, преследовали 18 верст и тут, в протоке между островом, окончательно взяли в полон судно, убили ехавшего в нем воеводу Обухова с его окружающими, ограбили все ценное в лодке и сплыли по течению обратно. Остров против которого случилось это происшествие, до сего времени называется Обуховским. С устья реки Киренги разбойники силой взяли с собой иеромонаха Гермогена, сплыли с ним до устья реки Витима, а затем, боясь преследования, ниже плыть не решились и поднялись вверх по реке Витиму, с вершины которого перевалили через горный хребет и вышли на Албазин по Амуру, где иеромонах Гермоген делал попытку основать монастырь, но вследствие нападения монгольских племен принужден удалиться оттуда. Возвратившись обратно в избранное им при устье Киренги место, основал здесь в 1662 году во имя св. Троицы монастырь. Вблизи этого монастыря вскоре стало образовываться поселение, где в 1665 году была учреждена усть-киренская мирская изба, а в 1681 году открыт Усть-Киренский острог с небольшим казацким пикетом. В окружении Киренского острога образовались на вотчинах монастырские деревни: Воронинская, Хабаровская, Кривошапкинская, Поворотская, Сидоровская и Никольская, выселки Солдаткина и Мельникова. В 1775 году, в Киренск было переведено воеводство, где до того времени неизвестно сколько времени существовала усть-киренская земская нижняя расправа, наконец в 1781 году Усть-Киренский острог был возведен в степень уездного города.

Местность, где в настоящее время расположен город Киренск, прежде представляла полуостров в виде подошвы с довольно возвышенным холмом по средине, с отлогими по берегам лугами; с правой стороны этот полуостров огибала река Киренга, а с левой река Лена. По возвышенному левому берегу реки Киренги была густая роща хвойного леса, остатки которого и теперь сохранились в монастырской ограде. В роще по близости к монастырю образовалось кладбище, но, по приказанию какого-то воеводы, роща была вырублена, вследствие чего оголившийся песчаный грунт с берега стало выдувать и вместо бывшей рощи образовался теперь песчаный вал, который с каждым годом увеличивается. Одновременно, когда с берега стало выдувать песок, течение реки Киренги стало сильно вдаваться в это берег, и сначала образовалось в берегу углубление в виде залива, а затем со временем прошла протока через весь полуостров в реку Лену, которая здесь называется «Полой» (т.е. полое место), и таким образом город Киренск в настоящее время стоит на острове (В народе осталось легендарное сказание о происхождении Полоя. Будто бы один из прежних игуменов монастыря в заливе, где река Киренга постепенно вымывала протоку Полой, положил тайно свиную голову и кусок мыла, сказав при этом: «ты, свинья, рой, а ты, мыло, мой»).

До появления в ленском бассейне золотых промыслов, Киренск составлял центральный торговый пункт почти для целого округа; в материальной зависимости у него было почти все население на реке Лене, и потому он некоторое время развивался в промышленном отношении, имел порядочных капиталистов, которые вели крупные торговые операции и при этом, как водится, держали в кабале крестьян. С появлением золотой горячки некоторые из киренских капиталистов заразились ей, пустились в розыски золотых россыпей, потратили на розыски все свои капиталы с порядочной приплатой и разоренные доживали в тиши остаток дней своего земного существования. Потомки теперь сохранили одно воспоминание о прежнем величии их предков. По мере того, как стала увеличиваться золотопромышленность в Олекминской тайге, дороговизна на все продукты и предметы необходимости стала появляться все сильнее и чувствительнее. Население при незначительности платы, получаемой в то время за почтовую гоньбу, не в силах было выплатить накопившихся на нем громадных долгов, которые здесь обыкновенно переходят по наследству от отца к сыну. Неустойка крестьян в платеже непосильных долгов постоянно заставляла их прятаться от киренских кредиторов и искать покровительство у свих местных кулаков; это обстоятельство подорвало средства остальных капиталистов города Киренска, сохранившихся от увлечения золотоисканием, потомки который до настоящего времени стараются с кого-нибудь получить хотя частичку прежних, накопившихся от предков, долгов. После киренских покровителей силу взяли местные покручатели, миролюбиво нарезавшие себе районы владений, так что теперь в каждой волости или более населенном уголке есть свой хозяин, как называет здесь крестьянин своего кредитора. В настоящее время из местных киренских старожилов один только ведет в порядочных размерах торговлю разными товарами; только винная торговля начинает переходить в руки здешних и то только в зависимости от владельце в винокуренных заводов; большинство жителей города занимается огородничеством, заготовляя капусту, картофель, огурцы и другие овощи. Таким образом город постепенно теряет свое прежнее значение, даже виноторговцы плачутся на плохую торговлю. Жители его как-то не расположены друг другу, не редкость здесь встретить родственников или близких соседей, ведущих лютую вражду из-за пустяков, всякий старается показать чем-нибудь свое превосходство перед другим; иногда злорадствуют, если врага посетила какая либо беда или неприятность. Об единодушии, о дружной защите интересов города здесь речи не бывает, а по большей части, разбираются, кто кого выше, да кто кого чище. Упрямство и ехидность составляют почти отличительную черту киренских старожилов, что при отсутствии восприимчивости порождает в общем пустую жизнь, с обыденной житейской суетой, приправленной постоянно самыми непривлекательными сведениями, которые проще можно назвать сплетнями.

До настоящего времени киренские жители думают, что в недалеком будущем город их будет играть важную роль; в особенности они радовались за проект проведения дороги с деревни Савиной, Енисейской губернии, прямо на Киренск. Первый принялся за это бывший исправник Поротов; его сведениями воспользовался служивший в этой должности Шутенко, последний горячо хлопотал, старался привлечь к этому делу даже золотопромышленников, но цели не достиг. Теперь с открытием водного пути по реке Ангаре вопрос о появлении этой дороги потеряет свое значение, потому что через Илимск на Усть-Кут путь будет ближе и при том он готовый. В будущем Усть-Кутскому селению предстоит быть для Приленского края важным торговым пунктом, а между тем, по составленному комиссией проекту о проведении телеграфа, на основании собранных ей сведений, село это должно лишиться телеграфа, не смотря на то, что крестьяне согласились выставить столбы, которые будут стоить порядочных денег, и притом несколько лет тому назад пожертвовали дом под телеграфную станцию. Дом этот и до настоящего времени ожидает станцию, но теперь оказывается, что не дождется ее, так как ее предполагают устроить в 50-ти верстах ниже, в селе Подымахинском. Телеграфная линия должна, согласно проекту, пройти тайгой, с деревни Рижской (Орлингской волости), прямо в Подымахинское село, на том основании, что здесь выбрасывается до 45-ти верст извилистого по берегам Лены пути. Между тем, если принять во внимание стоимость просеки, которую придется в дремучем лесу проводить на 50 верст, да устройство какой либо дороги на случай проезда телеграфных чиновников, то едва ди будет какое либо сбережение. Надо также принять во внимание, что, при повреждении линии в зимнее время, на этом участке телеграфному чиновнику придется для исправления отправляться на лыжах, потому что глубина снега не позволит следовать на лошадях, а расчищать каждый раз дорогу население не в силах. Доход, который может давать Усть-Кут с примыкающим к нему населением, по реке Илиму, с пристанью, существующей для нагрузки хлеба в селе Каймоновском, находящимся от Усть-кута в 60-ти верстах, вполне мог бы оправдать лишние затраты, если бы они случились. Близость к Усть-Куту солеваренного завода и резиденция в самом Усть-куте местного заседателя на котором лежит обязанность заведовать ссыльнокаторжными, вызывают также необходимость иметь под рукой телеграфное сообщение. Имеющиеся теперь на реке Лене, легкие пассажирские пароходы рейсируют почти целое лето до Усть-Кута, только с начала навигации некоторые подымаются выше этого пункта, вследствие этого он постепенно приобретает значение пристани. В зимнее время все транспорты с кладью и лица проезжающие, имеющие надобность ехать в город Томск или Енисейск, едут через Усть-Кут и Илимск, село Номырь в село Тулун сокращается почти на половину. Существовавшая прежде дороговизна по московскому тракту, высокая плата за провоз товаров из Томска до Янгаловой возвысили стоимость всех необходимых предметов в приленском населении до баснословных цен. Это побудило предприимчивого енисейского купца А.С. Калашникова испытать доставку товаров на Лену из Енисейска. Он начал с того, что летом стал зазывать илимских крестьян с лодками – сплывать с грузом в город Енисейск, откуда они до поздней осени лямкой тянули нагруженные лодки против течения и приводили их в сентябре месяце в Нижнеилимское селение, а запоздавшие сдавали свой груз около Симахинского селения, где у устья Илима купец калашников выстроил приличный склад для товаров с резиденцией. Доставка грузов от Нижнеилимска до Усть-Кута, на расстоянии 220-ти верст, стола значительно дешевле московского тракта, так что тяжелый товар, как-то: крупчанка, масло коровье, свечи, мыло и т.д., в 1879, 1880 годах, были на 20, а иногда на 30% дешевле, чем в Иркутске. Большое подспорье сделал купец Калашников для бедствовавшего населения в дорогие годы, торговля его пошла быстро увеличиваться и начал расширять и разнообразить, не замечая, что по проложенной дороге за ним явились другие, которые, рассчитывая нажить деньги, начали возвышать цену на провоз, навязывая в счет платы товар, скупая у должников Калашникова белку и другие пушные товары. К тому же ошибка Калашникова состояла в значительной высылке мануфактурных товаров, которые конкуренции в цене против иркутских цен составить не могли, так как, находясь в пути более года, требовали затраты капитала на два года. Все-таки, иркутские купцы почувствовали невозможность продавать тяжелый товар по тем ценам, по которым продавал Калашников, и некоторые из них начали входить в соглашение с ним, сдавая ему на доставку в Усть-Кут томские товары. К тому времени цены на провоз товаров гудом из Томска в Иркутск пали весьма значительно, и предприимчивость купца Калашникова послужила ему разорением. Теперь хотя некоторые из енисейских купцов доставляют в небольших количествах товары, но продают их почти по тем же ценам, по которым торгуют иркутские купцы. Для ближайших к Усть-Куту селений эта торговля приносит пользу только в том отношении, что отвлекает очень часто крестьян от сделок с кулаками и не дозволяет последним назначать за наиболее потребляемые товары баснословные цены, как прежде практиковалось здесь, после отбытия ярмарочной торговли, бывшей один раз в год, в конце мая. После того наступает в торговле произвол в особенности в более отдаленных селениях, да и само население к тому даже привыкло: ему на другой день после окончания ярмарки приходится платить на 20 или 30% дороже.

Опубликовано 17 октября 1885 года.