Киренская ярмарка.
Ярмарка в городе Киренск, хотя и утверждена Правительством с 10 Мая по 10 Июня, но открывается после Качугской, по мере наплыва и скопления паусков, не ранее как с 27 Мая и продолжается недолее 6 числа Июня.
Значительный съезд купечества на Качугскую ярмарку не доказывает ещё, чтобы торгующие в таком же числе посещали и Киренскую; ибо многие из них по окончании ярмарки в Качуге уезжают обратно. На Киренскую же ярмарку Иркутских купцов, самих хозяев, прибывало в последние годы – не более десяти человек; прочие же торгующие состоят из коммисионеров и прикащиков от разных Иркутских и иногородних купцов, которых (по числу 50 паусков) насчитывалось до ста человек.
В Киренске нет особого гостиного двора, или особых торговых лавок; а по этому каждогодно торговля производится на берегу реки Лены, рядом с главною городскою набержною, на приставших тут купеческих торговых паусков; таким образом устраивается род подвижного гостиного двора, где в каждом пауске устроены магазины и лавки с красиво уложенными, русскими и иностранными товарами, между которыми есть и богатые ткани, и дорогие шелковые и золототканые материи. Все кровли паусков, загромождены запасными товарами назначенными для продажи на Лене и в Якутске, где от местных купцов они развозятся до берегов Ледовитого океана и сбываются прибрежным жителям в обмен на их местные произведения. Все пауски установлены бывают мачтами особенного рода, в виде буквы Л, украшены разноцветными флагами и флюгерами. Все это вместе представляет вообще довольно красивый и нарядный вид.
Во время ярмарочного времени в Киренске собирается народ из ближайших и дальних деревень; но таких, нуждающихся в покупке и сбыте своих произведений бывает вообще не более 1000 человек. Главные покупатели на Киренской ярмарке – местные городовые жители, торгующие по свидетельствам крестьяне и разночинцы.
С первых дней открывшейся ярмарки, торговля принимает довольно суровый вид. За все товары, все вещи и одним словом за все необходимое торгующие просят так дорого, что нет никакого ни к чему доступа; кажется и нет никакой возможности купить чего либо, так и думаешь: что с ними сделалось? Не обобрать ли они хотят? Но проходит день, два и три, те же торгующие, за те же товары, просят уже гораздо дешевле и тогда уже начинается настоящая торговля, даже сравнительно дешевая. Я думаю, что торгующие поступают так потому, что сначала почти каждый из них еще не знает местных обстоятельств, т.е. в какой степени богаты покупатели и как расположены они на покупку; не известны также в какой цене местные произведения и в каком изобилии, и наконец, какие должны быть в особенном ходу на ярмарке товары. От того продавцы с первых дней в виде испытания и просят с каждого покупателя за все очень дорого; из споров и рядов с нужными им покупателями, споров затеваемых иногда умышленно, они узнают все подробности о количестве местных пушных и прочих товаров, их цене и доброте; а из частых запросов покупателями одного и того же товара, они отгадывают особенную его в этом году потребность. И вот, когда таким образом они соберут все нужные сведения, торговцы немедленно переменяют свой образ действия, делаются к покупателям внимательнее, в цене каждого товара уступчивее и наконец устраивают свои дела так, что часто на Киренской ярмарке сбывают по целому пауску товаров, а по четверти и половине, очень многие и всегда. К сожалению надо впрочем сознаться, что некоторые из торгующих и после таких дознаний продолжают запрашивать за свои товары наивозможно высшую цену. Подойдите на паузок и если вы не знаете цены покупаемому товару, то с вас сейчас же запрашивают чуть не в трое; на ваши убеждения об уступке вы принуждены выслушать от продавца целый ряд уверений, что товар «непременно того стоит», и после нескольких повторений одного и того же торгующий говорит окончательную фразу: «для вас только-с уступаю полтину-с, хоть нет: того стоит». Но этим не кончается ряда, спускается еще полтина, и наконец после продолжительных переговоров торговец уступает товар, кажется и сходно, но все еще с получением непомерного барыша против того, что действительно он стоит. Иные покупатели, стыдясь такой ряды, платят за все дорого, особенно те из бедняков, с которыми расчет отстрочивается до возвращения торговцев из Якутска; таким придется пожалуй заплатить не менее процентов 25 на рубль. Некоторые же покупатели, и по первому запросу не говоря ни слова, уходят на другие пауски, где находят все дешевле.
Непростительно было бы не сказать хотя несколько слов и о прекрасном поле из торгового сословия, посещающем Киренскую ярмарку. Я разумею жен приезжего на ярмарку купечества, дам вообще утонченнейшего образования чем наши Киренские купчихи, и между которыми много молодых и прехорошеньких. Киренские дамы «высшего полета» питают большую симпатию к этим заезжим модницам, отличающимся вежливостью, ловкостью обращения и совершенным знанием, как в том не сомневаются в Киренске, последних мод. Правда что эта симпатия к концу ярмарки тяжеленько отзывается для кармана мужей, когда появляются длинные счеты испещренные цифрами. Но надо видеть какое оказывают уважение к этим приезжим Киренские купчихи! Они не щадят своих мужей, выкупают большую часть дорогих модных товаров и готовых нарядов. Когда же отходит ярмарка, и после нее, Киренские купчихи и их возлюбленные дочки делаются на целый год изысканными щеголихами, сменяют наряды по порядку, наконец новая весна, новая ярмарка переменяют прежний запас декораций и знакомят Киренских провинциалок с новыми модами. Однако ж надо отдать полную справедливость приезжающим на Киренскую ярмарку госпожам купчихам; как бы то ни было, но все же вследствие сношений с ними утончается грубый вкус, и самое обращение Киренского второстепенного общества.
В течении всей прошлогодней ярмарки, сказать по истине, не продавалось «гнилого и чрезвычайно дурного товара», какой был замечен Г.Кларком на Качугской ярмарке; на это по крайней мере не роптали ни мелочные, ни оптовые покупатели; наверное на Киренскую ярмарку привезено было все лучшее; так и быть должно, потому что Киренск город давно существующий и сумма торговых в нем оборотов не маловажна. Оно конечно где нет грешников? Так и у нас были случаи: один из покупателей купил штуку гнилого коенкору, другой подмоченное, с огромными пятнами сукно, третий не добротный чай… да и мало ли сколько можно бы было еще насказать подобных мелочей; но это ничто иное как частные случаи, прикрываемые необходимостью барыша и не составляющие общего правила ярмарочной торговли; тем более, что такие товары взяты были совесть у продавца и оказались недобротными уже после ярмарки, не в лавке купца, а у покупателя на дому. Что де делать? Русская пословица гласит: «на гнилой товар – плохой и купец»; однако ж купец-то с деньгами, а товар никуда не годится. Пожалуй другие скажут, что и на Киренской ярмарке были в продаже гнилые товары…
Характер как высшего, так низшего класса торгового сословия на Киренской ярмарке, вообще был скромен. Все удовольствия, допускаемые в свободное от торговли время, не выходили из круга благопристойности, а о преступлениях против закона и вовсе слышно не было. Какое сравнение, если вспомнить об этой же самой ярмарке лет семь тому назад: ярмарочные гости было тогда худым примером для сограждан целого города Киренска. В разгар ярмарки, их среди купечества являлись обыкновенно на сцену два или три отъявленные кутилы, становившиеся как бы дирижерами целого общества; они предавались всякому излишеству, часто пиршества свои оканчивали шумными и неприличными поступками, которые нередко влекли за собою неприятные последствия. Но слава Богу, ныне все это изменилось; новое молодое поколение торгующих ведет себя совсем иначе.
Вортеп
Опубликовано 1 мая 1858 года.