Д. Шестаковская (киренск. ок.), 10-го сентября 1894 г.
В феврале с. г. управляющий солеваренным заводом И. Д. Глотов открыл месторождение железной руды в 16 вер. от дер. Шестаковой по р. Кошунихе и сделал явку. В июне м. казенная палата предложила ему представить удостоверение от местных жителей, что заявленное место принадлежит казне и крестьянских дач тут нет, объясняя это требование тем, что в палате о землях, принадлежащих крестьянам по киренскому округу, точных сведений нет. По получении этой бумаги, 30-го июня был командирован для переговоров в д. Шестакову крестьянин т. д. Матвей Дорофеев Шестаков, состоящий при заводе кем-то в роде «чиновника по разным поручениям».— Собирается сход, где и прочитывается уже готовая подписка, гласящая лаконично, что «земли пустопорожние и принадлежат казне». Крестьяне, однако, «загалдели». Дело в том, что руда найдена в хребте, у подошвы которого течет Коршуниха, и по ее обеим сторонам находятся сенокосные расчистки, в размере 6 д. 2300 с. Цифра эта значится и по книгам волостного правления, и за это количество крестьяне отбывают повинности; в действительности цифра эта выше показанной, так как здесь покосы при раскладке переводятся па пахотную, и 1⅓ д. покосов принимаются за 1 д. пахотной.
Крестьяне поняли, что земля эта может отойти безвозвратно под постройки домны и пр., а другая часть земли будет затоплена водой вследствие имеющей быть тут запруды, а потому, не отказываясь дать удостоверение, ставили условием, чтобы в нем было точно и ясно указано об этих расчистках. Как ни распинался М. Д. со старостой («бедный, целый день бегал между заводом и деревней, даже сапога стоптал»)—дело не клеилось. К вечеру вызван был сам Глотов; но и он,— как ни стучал железным костылем по земле, как ни угрожал заседателем, за которым хотел послать в счет виновных нарочнаго.— поделать ничего не мог. Чем более они на крестьян налегали, тем более эти последние упорствовали и упирались. Пожалуй, «воз был бы и ныне там», да из 43 домохозяев нашлось 10 ч., лично незаинтересованных в Коршунихинских покосах, которые и подписались.
Заинтересованные же в деле крестьяне повесили головы и уже считают покосы «пропавшими» для них. Это еще тем более тяжело, что место здесь таежное, гористое, «узкое», как говорят крестьяне, и каждый вершок земли приходится брать у природы с боем, речка же Коршуниха одна из лучших сенокосных угодий.
Опубликовано 9 ноября 1894 г.