На Нижнеудинском перевозе.

Осеннее утро. Мальчуган и девочка лет 8 в дырявой одежонке, стоят на карбазе. Ветер так и режет их лица, так и пробирает до костей; дождь бьет по из посиневшим физиономиям. «Хоть замерзни», думается обоим, «нет ни народу, ни перевозчиков». Дрожь пробирает.

— Что не идешь в избушку к перевозчикам? Спрашивает девочка. «Боюсь». Ну, и я боюсь. Вскоре замечают они суконное пальто, спешащее на карбаз. «Перевозчик!» кричит пальто. Из окна перевозчичьей избушки высунулась косматая голова и начала пристально рассматривать зовущего – а ветер насвистывает ребятишкам о том, что кроме реки, до школы еще добрых полверсты песка и камешника и что потом предстоит не лучший, а может быть и худший путь назад. Суконное пальто думает, что не успеет из-за перевоза к нужному делу, а баба только ворчит, да охает. Еще раз крикнули перевозчика. – Сейчас! Покуривши поспешно свою носогрейку, величественно, с явным сознанием свое значения для чающих движения карбаза, выходит перевозчик.

— Что же ты? Говорит пальто. Ведь у меня дело…

— А пусть народ соберется. Ведь вы по своей надобности едите, подождете. Ветренно, а нвроду нет. Нельзя.

— Да твое ли дело, по чьей надобности я еду? Ты деньги берешь, ты обязан везти.

— Деньги? Хе! Велики деньги! Обязан ли я для вас карбаз гонять какже.

— Ну на лодке вези. Ведь жаловаться придется.

— Было корыто, да и то раскололось. Жаловаться? Так вас и послушают.

— Меня-то?

— Тебя-то

— Почему?

— Да ты против хозяина что? Выдумал! Тьфу!.. Плюнувши с ожесточением, перевозчик отвернулся не имея намерения продолжать пустой разговор.

— Двугривенный на водку! Говорит наконец пальто.

Перевозчик оживился. «Эй баба, давай за перевоз! Мужик отвязывай!». И кажется, — совсем бы дело в шляпе. Но вот на спуске горы виднеется фигура барина в тележке, начавшего разговор с кем-то. Перевозчик выразил непреклонное желание ждать его благородия. Его благородие выехали наконец. За ними, покачиваясь, влетает болтающий руками парень, распевая хрипло, но разудало: «ах хочешь – любишь, хочешь – нет: ни копейки денег нет!»

Молниеподобный взгляд барина остановил не допетую песню. Отчалили, «Назад», говорит барин, «дождаться надо». На карбазе новое лицо, и перевозчик ждет приказаний благородия. Но «они» прежде изволили потолковать кое о чем с пришедшим, а уже потом обратить внимание на отплытие.

Еще разговор и наконец приказание «отчаливай». И думают переехавшие, ежась от ветра: «таки переехали, по милости перевозчика, да барина кого-то». А там еще переход через проливчик между островком и слободой, да и переходить то иногда приходится по камешкам, ибо для простого люда «неугодно» содержателям перевоза мостить доски по мере надобности, а «порядочные» на лошадях ездят. Однако же, бывают и мостки. Да и то сказать, что все равно, сколько ни настилай досок, их – или в разлив снесет, или в убыль воды оставит на суше. В первом случае убыток хозяину перевоза, а во втором – мостки бесполезны. Однако скоро, додумаются, что, мол, не надо мостков.

Опубликовано 21 мая 1878 года