По селам и весям Приангарья. Николаевский завод.

Чутко следят многочисленные служащие Николаевского завода, да и все сопредельные с ним деревни за всеми перипетиями дела Бутина. Хотя они и до сих пор продолжают звать и себя и завод Бутинским, но вера в счастливую звезду хозяина сильно поколебалась. Сначала побаивались временной приостановки работ во время перехода, сдачи завода новому владельцу и необходимых в заводе переделок, а теперь с ужасом помышляют о возможности совершенного закрытия завода. Какие только слухи не циркулировали в Братском в связи с разными перипетиями дела о несостоятельности Бутина. Возбуждению кредиторами вопроса об объявлении Бутина несостоятельным обыватели радовались и вот почему: они были уверены, что Бутин ведет с своими кредиторами переговоры, предлагая им похерить обоюдные претензии и составить компанию (акционерное общество) с капиталом в 2 миллиона, выдадут ему пятую часть, а на остальные перестроить и вести завод. Обыватели высчитывали, что на такой капитал тысяч 150 можно получить, а кредиторам следует на это согласиться и прибавляли, «что Москва голова, знает, что в суде только мало: только зря изхарчишься». Затем появилось достоверное якобы известие, что похерить претензии кредиторы согласились, но насчет пятой части уперлись. Все хлопоты кредиторов по поводу несостоятельности объясняли только желанием их понудить Бутина отказаться от этой пятой части и упрекали Бутина за его неуступчивость. Явился указ о сибирской железной дороге, вместе с тем явился достоверный слух о заказе казной для дороги целого миллиона пудов рельсов по какой-то неслыханной цене. Хотя никто из администрации завода, ни из обывателей и слыхом не слыхивал, как делаются рельсы. И смутно чувствовали, что завод едва ли в состоянии и выделывать их, но посчитали и решили, что завод при этом заказе наживет чуть не миллион и начали уже поругивать кредиторов за их скупость. В таком настроении были обыватели, когда наконец разнеслась весть, что едут смотреть завод целая куча инженеров и разных московских капиталистов. Администрация где можно подчистила, но чистка эта прибавила мало красоты закопченным, кое-где просвечивающим сараям завода. Чувствовалось, что вид завода импонирующего впечатления не произведет, надеялись только на машины и на общую картину работ, всегда быстро и отчетливо производившихся. Да и как не работать хорошо: есть машины, которые бессменно служат третьему поколению! Но и относительно их закрадывалось некоторое сомнение; все-таки у нас есть техники по книжкам знающие, что в заводе работают так, как работали на Урале в конце пятидесятых годов, а с тех пор много явилось новостей и на Урале! С тревогой поэтому поджидали гостей. Приехали… да не москвичи. Ни одного инженера, но за то с адвокатом и все знакомые лица. Хотя ходили они долго по заводу, все осматривали, очень хвалили богатство и прекрасные условия местности, уклонялись от объяснений в тех случаях, когда их уверяли, что при имеющихся технических силах завод может сделать все, что прикажут и вообще вели себя как серьезные покупатели, но надежды сразу замерли и заменились холодной уверенностью, что заводу не жить. Нельзя сказать. Что у покупателей денег бы не хватило, каждый из них и порознь, не только в компании с остальными, купить завод, но почему-то обыватели уверены, что и всем им вместе завода не купить. Москвича же можно соблазнить 150 тыс. на 2 мил., но этих не соблазнишь, хотя едва ли кто-нибудь их них имеет на весь капитал что-нибудь похожее на дивиденд. Но операции, к которым они привыкли, основаны на совсем ином расчете; иной раз сидит он год и два, и только переводит хлеб на квас, а выйдет случай, открылся прииск, или какой золотопромышленник замотался, тут уж о % говорить нечего, только сделай одолжение выручай, глядь на 100, 200 тысяч и набежит тысяч 50. Как тут соблазнишь спокойным, регулярным получением каких-то 7 – 8 % в год?

Поживем, увидим, а пока будем жить как Бог даст. Во всяком случае теперь ни приостановка работ. Ни само закрытие завода не будет уже сюрпризом. Будет ли конкурс, будет ли администрация, для обывателей все единственно: ясно одно, через год, через два нужно будет искать работы в другом месте. Но неужели никто не примет в соображение положение заводского населения? Других подобных заводов в Сибири нет, кроме заводских работ, население ничего делать не умеет, следовательно ему придется в поисках за привычной работой идти туда, откуда вышла часть его предком на Урал. Не пора как-нибудь прикончить эту милую игру в администрацию и конкурс, который чуть не десяток лет держит в висячем положении судьбу 3000 слишком человек, что кормятся около завода. Неужели дело Бутина, уже породившую чуть ли не целую литературу и оплаченную и неоплаченную марками, никогда не кончится заинтересованными в нем лицами? Не пора ли завод опять взять в казну, раз опытом доказано, что даже таким выдающимся сибирским капиталистам как гг. Трапезниковы и Бутины с ним не справиться, а о сторонних желающих им владеть уже не слышно. Если верен слух, что часть рельсов сибирской дороги действительно будет изготовляться на заводе Николаевском, то все равно субсидии на перестройку завода выдавать придется; придется, вероятно, давать и казенных для такого дела инженеров. В распоряжении казны есть такие инженеры даже в Иркутске: слухом земля полнится, мы знаем, что в золотоплавочной лаборатории найдутся лица, уже заявившие себя приведением Алтайских железоделательных заводов в такой вид, который отвечает самым новейшим требованиям техники. В распоряжении же наших капиталистов есть только дельцы, даже прошедшие, пожалуй, собственной персоной огонь, воду и медные трубы, но потому только и знающие как сие совокупить и что к нему присовокупить. Кое-как дело лепится, пока его можно будет делать с наглядки, но когда дело дойдет до А и В и явятся целые сооружения в расчете на то, что к А прибавить и от В отбавить, дельцы хоть и бормочат, но все-таки чувствуют, что здесь одной машиной не обойдется, проклятая химия поперек дороги стоит! А как химия, так необходимо является человек с дипломом, который и перепортит всю механику. Делец и сибирский капиталист вполне понимают друг друга: оба тонко знают, что такое коммерция, где нажать, где сократить. А с человеком с дипломом и не сговоришь; уткнется в лаборатории и на все самые деликатные по этому предмету расспросы говорит одно: «это не мое дело». А платить ему нужно тысячи! Так Бог с ним с таким хитрым делом, где хоть силишься хозяином, а чувствуешь себя каким-то мальчиком, и без него проживем. И верно, наживаем и живем таким делом, где и без ученых обходимся: любого кучера поставить на прииск, был бы хороший материальный, да и сообразительный конторщик, — дело пойдет.

Может быть поэтому обыватели Николаевского завода успокоятся и будут уверены в судьбе завода и своей, когда казна решится взять на себя завод.

Опубликовано 15 сентября 1891 года

983

Видео

Нет Видео для отображения
RSS
Нет комментариев. Ваш будет первым!
.