Остатки мамонта и ископаемого зубра по р. Оке выше села Зиминского.
Во время разведочных на бурый уголь работ, производящихся мной в июне 1888 г. близ заимки Кулгунай по правому берегу Оки в 15 верстах от села Зиминского, крестьяне этой заимки сообщили мне, что в 4 верстах ниже по тому же берегу р. Оки, в логе небольшого ключа, у заимки Валентина Маркова, «лежит мамонт»; по их словам еще несколько лет тому назад во время расчистки места вокруг водоема в этом логу, хозяин заимки заметил «рог мамонта», торчащий из земли; он отрубил его и отвез в с. Зиминское заседателю, расчищая же в этом году соседний водоем, он, в заполняющем его иле, нащупал кость, толщиной в бревно, которую не мог вытащить и отрубил от нее большой кусок.
При посещении места находки хозяин заимки предъявил мне кусочек бивня мамонта, оставшийся у него от первой находки, и осколок кости, отрубленный им; пункты, в которых найдены были эти остатки, оказались в двух саженях друг от друга, так что можно было предположить, что на небольшой глубине от поверхности земли, лежит целый скелет мамонта или по крайней мере много костей его; поэтому, по окончании разведочных работ близ заимки Кулгунай, я поставил всех своих рабочих на раскопку.
Лог этого ключа и соседние овраги врезаны в возвышенность правого берега р. Оки, достигающую 30-40 саж. над ее уровнем и сложенную из пород угленосного яруса иркутской юры, представляющих преимущественно глинистые и известковые песчаники с прослоями бурого угля и сланцевых глин; но в небольших обнажениях склонов лога выступают суглинки с прослоями галечников, представляющие очевидно потретичные наносы, так что современные овраги врезаны в эти наносы, заполнившие овраги постилиоценовые.
При раскопке оказалось, что на дне оврага, под слоем растительной земли, залегает темно-серый слоистый глинисто-слюдистый мелкий песок с большим количеством перегноя, представляющий так называемую тундру, т.е. болотистое отложение, в котором растительные остатки перемешивались с глинисто слюдистым песком, сносимым со склонов; до сих пор, не смотря на то, что тайга давно уже вырублена вокруг заимки и по логу, где растут только кусты и молодые деревья, дно лога местами топко и обилует водой, просачивающейся в нескольких местах из почвы и собирающейся в водоемы, из которых течет уже небольшой ручеек. Тундра оказалась с поверхности талой. Но на глубине полутора аршин встречен был мерзлый слой (раскопка происходила 28-го июня).
Надежды на нахождение целого скелета не оправдались; проведена была канава от пункта находки бивня до водоема с костью, глубиной 2 – 2,5 арш. и шириной от 2 до 4 арш и на этом пространстве найдено было много отдельный костей, лежавших отдельно друг от друга, некоторые в талом, другие в мерзлом слое, на глубине от 1 до 2,5 арш.
В первом водоеме найдена была крестцовая кость, седалищная и две тазовых, в канаве несколько позвонков и обломков ребер, ближе ко второму водоему – два крупный обломка обеих лопаток, левая плечевая кость и несколько грудных позвонков, и ниже второго водоема (где торчал из земли бивень, отрубленный Марковым) – небольшие обломки бивня, шейный позвонок т мелкие осколки черепных костей; очевидно было, что целость скелета нарушена и многие кости или унесены или погрузились глубже в тундру; но по расположению найденных костей можно было предположить что скелет (или труп), вымытый современным ключом из постилиценовых отложений, лежал в логе на правом боку, головой вниз по течению и несколько наискосок, и вероятно позднее уже части его унесены, а остальное погребено в болотистом отложении.
Кроме того, в канаве, близ второго водоема, найдено было десять позвонков и тазовая кость ископаемого зубра, обломок лучевой кости третьего животного и кусочек полуистлевшей кожи в квадратный дюйм. Продолжать далее раскопку не было возможности вследствие сильного притока воды, затопляющей канаву и требовавшей уже особенных водоотливных приспособлений и больших затрат, которых я не мог делать; поэтому я подробно описываю условия залегания найденных костей, чтобы можно было когда-нибудь в будущем при случае возобновить поиски, так как весьма вероятно, что в том же овраге находится еще много костей вымерших потретичных животных.
Собранные кости были вымыты, просушены и затем уложены в слому в ящик, который оставлен был на заимке Кулгунай; по моему предложению Распорядительный Комитет Отдела ассигновал средства на перевозку этого ящика в Иркутск, что и было исполнено осенью 1890 г. (обошлось 11 руб. с копейками) и кости поступили в музей Восточно-Сибирского Отдела И. Р. Г. Общества.
Во врем своего пребывания в Иркутске в апреле текущего года И.Д. Черский имел любезность пересмотреть и определить находящиеся в музее Отдела кости потретичных животных, в том числе собранные мной; по его определению последние предсьавляют:
А) Позвонки, четвертый, пятый, шестой и седьмой шейные, первый грудной и еще два грудных, три поясничных и тазовая кость – ископаемого зубра (Bison priscus), очевидно одного и того же индивидуума.
Б) Позвонки второй шейный и несколько грудных, крестцовая кость (которая по словам И.Д. Черского встречается редко, так как легко подвергается разрушению; данный экземпляр представляет всего третий, который ему пришлось видеть), седалищная кость, две тазовых, две лопаточных, левая плечевая, часть малой берцовой и несколько обломков ребер – мамонта (Elephas primigenius), также вероятно одного индивидуума.
В) Лучевая кость крупного хищного млекопитающего, вероятно тигра (Felis tigris), так как у кости концы обломаны, то для точного определения необходимо сравнение с целыми экземплярами.
Все эти кости, особенно крупные, отчасти повреждены.
В. Обручев.
Опубликовано в 1891 году.