Народные промыслы в Сибири.
Разработка минеральных богатств, а в особенности золотоносных россыпей, по всем своим свойствам, представляет дело, к которому с большим успехом могло бы быть применимо артельное начало. За редкими исключениями, первыми открывателями золота, бывают: крестьяне, инородцы или приисковые рабочие, но открытые богатства им лично почти никакой пользы не приносят. – Чувствую ли свое бессилие, или просто в силу обычая, никто из таких открывателей не думает о возможно составления между своими собратами товарищества для совместной разработки найденного. Обыкновенно открыватель, выхватив наскоро, хищническим образом, небольшое количество золота, отправляется к золотопромышленникам, которым за ничтожную единовременную подачку, указывает открытую местность. Правда, в настоящее время общинная разработка золота, для народа сопряжена с большими затруднениями, так как общедоступные местности, в которых она возможна, находятся большей частью на далеком расстоянии от населенных пунктов; следовательно, для правильной разработки, требуются средства, которых между трудящимся народом найти не легко. Но такое положение не может существовать, и время, когда Алтай сделается общедоступным, не должно быть далеко. После коренной реформы, потребность которой чувствуется на каждом шагу, Алтай может дать действительную пользу многим тысячам народа, а тогда артельные основания, не только в отношении золотого, но и всего горного дела, при известной подготовке тружеников, могут применимы в самых широких размерах. Пока же артельная разработка, в некоторой степени, в золотничных работах в Алтайском округе, о которых нам недавно доводилось говорить более подробно, а потому доводим только, что дело, успех которого основан исключительно на обмане, никогда не даст хороших результатов, а тем более не может служить примером. Для частного золотопромышленника, наем рабочих, перевозка их, заготовление материалов и припасов, наконец безнадежные долги, которых всегда набирается много, составляют большую часть затрат и ежегодного расхода. При артельной же разработке, когда представителями затраченного капитала явились бы не только вспомогательные средства, но и сама рабочая сила, золотое дело, сделало бы во всех отношениях большой шаг вперед.
Возможно ли, однако ж, осуществить это при настоящем положении дела, при всосавшихся так сказать, в кровь вредных привычках и обычаях? Возможно, но лишь при участии свежих людей, которые во всех отношениях могли бы внести в золотой дело иные нравы.
Во всех сделках, заключаемых в Сибири с рабочими, главную роль играет задаток, в разнородных его видах. Чем больше задаток, тем тяжелее условия для исполнителей – крестьян и инородцев; между тем, ни те, ни другие, не думают вовсе о том вреде, который сами себе наносят, стараясь получить по возможности больше на сет будущего заработка. После заключения, какого бы ни было условия, часть полученных в задаток денег употребляется на покрытие лишь самых необходимых личных и домашних нужд, а все остальное идет на водку и безвозвратно утопает в разгуле. Таким образом, выдаваемые, согласно сибирскому обычаю, сравнительно с заработком, большие задатки, не только не приносят пользы получателям, но, закабаляя из на продолжительное время, дают совершенно противоположный результат. В жилах сибирского крестьянина течет много инородческой крови, а потому и в характере его находим, хотя и в меньшей степени, почти те же недостатки, которые видны в характере инородца. В соединении с этими недостатками, особенно ясно выделяется пагубное влияние задатка на приисковых рабочих. Размер полученного задатка определяет в глазах приискового рабочего личные его достоинства. Полученный задаток пропивается и без толку истрачивается до последней копейки; наниматели очень хорошо об этом знают, и, выдавая большие задатки, пользуются этим, как средством вовлекающих рабочих в неоплатные долги. Вследствие такого ненормального положения, у нас явилась особая категория приискового, бездомного и развращенного пролетариата. Разгул между приисковыми рабочими, после окончания годовой операции, укоренился с самого основания золотого дела в Сибири, т.е. со времени, когда велись одни почти поисковые работы. В это время, когда партия рабочих отправлялась в самые дикие и безлюдные местности, где в течении нескольких месяцев, при тяжелой работе, подвергались почти тем же лишениям, которыми подвергаются и теперь инородцы-охотники, — тогда, выход и тайги, особенно после благоприятного результата работ, был для них большим праздником, а кутеж измученных и много выстрадавших пионеров имел в некоторой степени смысл и оправдание. Но чем, кроме традиционного обычая, можно объяснить тоже явление теперь, в таких, например, случаях: В прошлом году, на одном из приисков (Веселовском) Томской губернии, команда получала всю зиму и до половины мая хорошее свежее мясо в достаточном количестве, во время весеннего бездорожья выдавалась солонина, и к концу июня пригнан был уже скот и опять начали давать свежее мясо. Мука, крупа, мыло, все вообще жизненные припасы, отпускаемые управлением, были вполне доброкачественные; в магазине был чай, сахар, табак, одежда, обувь, мануфактурный товар, даже пряники и конфекты; наконец, на прииске при 200 человек мужской команды. Жило 96 женщин. Чарка водки выдавалась по меньшей мере два раза в неделю всей без исключения команде при обыкновенной работе; если же приходилось кому либо иметь дело с водой и работать в сырости, тот получал чарку ежедневно. Помещения – вполне удовлетворительные; имелись: больница, порядочная аптека и фельдшер. Работа производилась по урокам, которые многие старательские рабочие часто оканчивали за два часа до заката солнца. Чем бы казалось, так особенно радоваться. Попав после окончания операции в первый встреченный на обратном пути кабак? Однако, обычай празднования выхода с приисков так развит и на столько силен, что смело можно поручиться за то, что из числа 200 человек, едва ли у 20, через две недели после выхода, оставалось что-нибудь из заработанных денег, а между тем многие из них имели до 100 и больше рублей. Общий выход и приисков происходит в первых числах октября, а уже с половины того же месяца ¾ рабочих, разбросав и пропив не только все деньги, но и праздничную одежду и обувь, в жалких отрепьях, обивают пороги приисковых контор, вновь нанимаются, получают задатки и, немедленно их растратив, отправляются обратно в тайгу.
Нет никакой необходимости доказывать – насколько этот обычай вреден в нравственном и материальном отношении. Огромное количество рабочих, поживших несколько лет на приисках, так втягивается в эту жизнь, что никаким другим трудом не желает заниматься. Во время работ, целый почти год, рабочие живут воспоминаниями диких оргий, в которых участвовали в течении выходного месяца и надеждой на повторение их впереди. Для этих людей, привыкших к грубым, сильным ощущениям, нет почти возврата на мирный житейский путь; деревня, из которой они вышли, ничем их к себе не привлекает, и хотя они являются иногда домой, но там терпят их только до тех пор, пока последняя копейка не пропита; затем, общество старается как можно скорее спровадить приискателя, на которого смотрит, как на лишнего, и отчасти опасного человека.
Подготовка к улучшению положения приисковых рабочих, от которого никто кроме кабатчиков не остался в убытке, должна заключаться в поднятии нравственного уровня рабочего люда, посредством постепенного образования, на которое, к сожалению, на здешних приисках нигде еще не обращено внимания.
В льготные дни отдыха, скучая без работы, к которой они привыкли, не имея никаких средств к более разумному препровождению времени, многие из рабочих с особенной страстью предаются карточной игре, выигрывая и проигрывая друг другу все, что у них есть, не исключая иногда жен и любовниц; другие же просто бездельничают, или, хуже того, с украденным золотом идут на встречу друзьям-спиртоносам. По нашему мнению, небольшие читальни, общедоступные чтения очень скоро заинтересовали и привлекали бы людей, которые, без всякого умственного занятия, живут продолжительное время отрезанными от остального мира. Такое препровождение части дней, назначенных для отдыха, не могло пройти бесследно, и, давая серьезное направление разыгрывающейся от скуки фантазии бывалых, много на своем веку видевших людей, безусловно подействовало бы на смягчение нравов. Прибытие почты на отдаленный прииск всегда составляет событие, которым интересуются все без исключения, даже те, которые от почты ничего не ожидают. После каждого приезда почтаря, нам доводилось слышать массу самых разнообразных вопросов, которыми рабочие закидывают служащих, а потому наверное можем утверждать, что эти рабочие, в глубине души, не отреклись от мира, и что общее чтение для безграмотных, а выдача доступных книг и газет грамотным, приняты бы были вполне сочувственно большинством, и не остались бы без полезного внимания.
В настоящее время, грамота начала уже иметь для русского простолюдина особенную притягательную силу; самая прекрасная, умная проповедь не действует на него так, как то что в книжке написано; этим только путем, т.е. путем распространения грамоты, возможно достигнуть уменьшения пьянства и постепенного искоренения вредных привычек и обычаев, которые не позволяют народу выработать самостоятельное ясное понятие о его собственном положении и средствах к его улучшению.
Приисковые и вообще горные рабочие теперь составляют уже значительную, резко выделяющуюся среду, которая при постепенном развитии горного дела в Сибири, с каждым годом увеличивается, но которая, не сознавая пока своей силы, не принимает никакого самостоятельного направления и не сплачивается в дружные рабочие артели, которые были бы наилучшим, по нашему мнению, противовесом настоящей эксплуатации золотопромышленников.
Применение артельной эксплуатации к горному делу в более или менее широких размерах, в виде примера и опыта, легче всего можно было бы осуществить в Мариинской системе, или в Алтайском горном округе. Не может быть сомнения, что, при желании горного правления, разработка рудников ответственными артелями рабочих дала бы самые лучшие результаты. В Алтайском округе числится бывших горнозаводских людей обоего пола до 250,000 чел., а в 1883 году весь расход заводов и рудников, включая и администрацию, составил около 1,500,000 руб. т.е. дал заработка на душу по 6 т. руб. за год. Эти цифры наглядно доказывают, что горное дело в Алтае, при настоящем его положении, далеко не в состоянии дать работу и заработок массе горнозаводских людей, а потому развитие этого дела на новых основаниях желательно как для рабочих, так и для Кабинета.
Первоначально артельную разработку можно бы применить к золотоносным россыпям, как дающим довольно скоро наглядный результат разработки. Положим, что горное правление в Алтайском округе, или частное лицо, в общедоступной, не слишком отдаленной местности, изъявило бы желание допустить подобную разработку известной россыпи. Нам кажется, что такой, идеальный пока прииск не трудно было бы открыть на следующих условиях:
1) Прииск отдается рабочим до выработки, т.е. до тех пор, пока россыпь будет давать не менее определенного % золота.
2) все работы должны быть исполняемы по точно определенному плану.
3) рабочая сила раздается на артели, состоящая под надзором своего выборного артельщика, а артельщики из своей среды выбирают общего представителя и распорядителя.
4) Стоимость каждого отдельного рабочего, сообразно труду, который он берет на себя, принимая забойщика за единицу, определяется всей артелью.
5) Из суммы вырученное за сданное в казну золото, определенный % идет в пользу собственника прииска, как вознаграждение за разведочные работы, первоначальные расходы и администрацию, остальная же часть поступает в пользу рабочих.
6) Расчет производится по окончании годовой операции, при чем известный процент отделяется в запасной капитал, который поступает в пользу артели после окончательной выработки прииска.
7) Заготовление припасов и материалов предоставляется артелям. В лице их выборочных; такса на все предметы ежегодно утверждается с общего согласия.
Это конечно лишь общие черты условий, подробности которых, как нам кажется, не особенно трудно было бы выработать, согласно местным требованиям. Артель, составленная на таких основаниях, имея в виду пользу всех и каждого ее члена в отдельности берегла бы всеми силами разрабатываемую местность, правильная эксплуатация которой соединена была бы с прямыми интересами всей артели, и таким образом, действуя с общего согласия, по точно и строго определенному направлению, артель должна работать хорошо. Важен пример и первый толчок, а там, нет сомнения, артельная разработка будет постепенно развиваться все в увеличивающихся размерах.
Познакомившись близко с жизнью сибирских рабочих, пишущий эти строки смело может утверждать, что, не смотря на наружную беспечность, и, в силу укоренившихся обычаев, равнодушное отношение к своим собственным интересам, рабочие вполне неудовлетворенность своего положения, и большинство весьма сочувственно отнесется ко всякому предприятию, имеющему целью не беспощадную эксплуатацию рабочих, а их действительную пользу.
В заключение, повторим, что развитие артелей должно идти рука об руку с развитием образования и нравственного самосознания в рабочей среде; только тогда рабочий вполне оценит свою силу.
Опубликовано 31 октября 1885 года.