Иркутск, 27 апреля 1885 года.
Несколько раз в год, обыкновенно в июле, августе, ноябре и декабре из Иркутска выходят караваны с частным золотом, отправляемых в Петербург. Поставка лошадей под эти караваны, хотя за них и платятся деньги, составляет своего рода обязательную повинность, иногда весьма тяжелую для местного населения. Караваны должны двигаться безостановочно, и полиция употребляет все меры, чтобы на всем пути лошади для своза золота были готовы заблаговременно. Для этого крестьяне обязываются выезжать с лошадьми на ближайшие почтовые станции, где они и ждут прихода каравана. Таким образом, в летнюю пору крестьяне неизбежно отрываются от полевых работ в самое дорогое время, а зимой отвлекаются от других более выгодных заработков. Для каждого каравана с золотом необходимо 12-16 подвод, которые и поставляются на все попутные станции по очередному наряду, окрестными жителями, при чем последним приходится иногда выезжать за 30-50 верст от самих селений. Пропитание себя и прокорм лошадей в пути и в ожидании прихода каравана на станции не покрываются зачастую получаемыми возчиками прогонами, и они то и дело работают в убыток, независимо от ущерба, который вносится этой повинностью в их домашнее хозяйство.
На эту невыгодную сторону настоящего способа перевозки частного золота уже давно указывала наша иркутская администрация; наконец, в прошлом году, 8 мая, состоялось Высочайшее повеление, коим министру государственных имуществ предписано: «по надлежащем с кем следует сношении войти в обсуждение вопроса о том – не окажется ли возможным совершенно прекратить на будущее время обязательную поставку крестьянами Восточной и Западной Сибири лошадей для перевозки караванов с золотом частных промышленников, с тем, чтоб перевозка производилась необременительным для местного населения способом, и предположения свои по настоящему предмету представить на рассмотрение в установленном порядке».
Министерство государственных имуществ еще в июне 1884 года обратилось за сведениями и заключением в Главное Управление Восточной Сибири, где, как мне говорили, вопрос о перевозке золота новым способом направлен обычным порядком, и никаких соображений до настоящего времени в министерство не сообщено. При настоящих сибирских путях сообщения, перевозить золото можно: или так, как его возят теперь, или же почтой; третьего способа сколько бы ни старались, никто не выдумает. Следовательно, весь вопрос заключается в том – можно, или нельзя перевозить золото по почте? Ответ на это, по моему, вовсе не сложен. По всей Сибири перевозка почт производится за годовую плату от казны, по числу обязательно содержимых на каждой станции лошадей. Плата эта не стоит ни в какой зависимости от количества почтовой клади. Сколько бы ее не было, она вся должна быть перевезена, без малейшего замедления. Содержание почтовых лошадей отдается с торгов, по контрактам, и выпрашиваемые почтосодержателями на торгах цены повышаются или понижаются, смотря по стоимости в данной местности овса и сена. Стало быть, увеличение годового количества почтовой клади на 1500-2000 пудов (больше частные золотопромышленники золота в год не добывают) не может служить препятствием к перевозке золота по почте. Свойство клади также не препятствие; пересылается же по почте в Сибирь золотая, серебряная и медная монета, ямбы и разные ценные металлические изделия, иногда до 25-40 пудов за раз. Наконец, и теперь золотопромышленники Забайкальского края и Якутской области отправляют свое золото по почте в Иркутск, в кожаных узлах. Все дело, кажется мне, в том, чтобы установить правила, удобные для перекладки золота во время пути. Для этого достаточно распорядиться, чтобы каждый слиток не превышал весом 5 пудов, и чтобы с каждой отходящей из Иркутска почтой высылалось не более четырех таких слитков, т.е. до 20 пудов, которые можно легко поместить в одной повозке. При таком порядке, все добываемое в Восточной Сибири золото могло быть перевезено в Петербург менее, чем в шесть месяцев, т.е. скорее, чем оно двигается теперь, и казна имела бы большое денежное сбережение. Известно, что за пересылку золота из Иркутска в Петербург золотопромышленники платят казне по 35 р. с пуда золотом, или до 100,000 р. кредитных. Вся эта, весьма значительная сумма целиком расходуется в настоящее время на снаряжение караванов; с заменой же караванной системы почтовой рассылкой, если не весь сбор с золотопромышленников составить доход государственного казначейства, то большая его часть, так как значительного увеличения приплаты почтосодержателям, собственно за перевозку золота, ожидать нет никакого основания. Даже, если казна будет отчислять в почтовый доход плату за пересылку по таксе и страховой сбор, то и тогда от 100,000 р. останется, по крайней мере, 40-50,000 р., которые теперь тратятся напрасно.
Л. С-ий.
Опубликовано 16 мая 1885 года.