Берега Лены. От Киренска до Дубровской пристани.
По всему пространству отделяющему город Киренск от Дубровской станции (Киренск отстоит от Дубровской станции на 280 верст) изгибами близкими друг от друга расстоянии, тянутся два хребта поросших лесом гор. Между этими хребтами также излучисто течет река Лена, принимая в себя, с обоих сторон, не мало речек и ручьев – Хребты гор, то сближаясь, висят над рекой Леной каменистыми скалами, крутыми утесами и песчаными ярами, то отдаляясь друг от друга, склоняются к Лене отлогими разнопочвенными скатами, или образуют узенькие долины.
Разнообразие скал и утесов, с их величественными видами, конечно, привлекает внимание путешественника; но, в тоже время, невольно напоминает ему, что он находится в стране дикой, бесплодной и малонаселенной. Отлогие скаты гор и узенькие, более похожие на распадины, долины, мало представляют выгод и удобств поселившимся на них жителям.
В горах есть медная руда (Томской губернии мещанин Овечкин около 15-ти лет тому назад, или более, открыл на правом берегу Лены, против Петропавловского селения и пожертвовал этот прииск в какое-то мариинское заведение. Разработка этого прииска, почему-то, не производится и до сего времени. Слюду открыли киренские купцы, проживавшие на Витиме, Ширяев и Черепанов, много лет тому назад, близ речки Мамы и верховьев речки Чечуя, из коих первая впадает в Витим, а последняя в Лену. Разработка этих приисков первоначально производилась с успехом, а ныне, с упадком капиталов Ширяева и Черепанова, совершенно почти прекращена); но разработка их не обещает больших выгод. Прочих же металлов до сего времени не открыто; не видно также, чтоб скрывались в них и другие значительные минеральные богатства.
Климат страны – суровый: снег часто ложится с половины сентября и не стаивает до первых чисел мая месяца (В 1848 году, снег лег 12 сентября и не растаял; в 1849 году, снег пал 14 сентября и при переменной погоде, утвердился на земле с 13-го октября. В 1848 году снег лежал до 10 мая, а в 1849 году до 24 апреля, на горах же до 6 мая. Но 1849-й год был как бы исключением обыкновенных годов, по переменам погоды в этом крае); растительность развертывается в последних числах того же месяца, а иногда и в первых числах июня (В 1849 году, растительность развилась 12-го июня, а в 1849 году 20-го числа мая месяца); лето бывает либо дождливое, либо жаркое, с очень редко перепадающими дождями (В 1848 году лето было дождливое, а в 1849 году жаркое с очень редко перепадающими дождями); Впрочем, случается, что в мае и даже в июне, ложатся инеи близ самих жилищ (В 1849 году инеи ложились: 25-го мая, 14 июня, и в июле месяце, впрочем, существенного вреда не причинили); Осень самая короткая и большей частью сухая (В 1849 году, с 25 августа до 12-го сентября дни были ясные и теплые, а 12-го сентября пал снег, как я выше упомянул и не стаял, — и в 1849 году до 14 сентября было ясно и тепло, а 14 сентября пал снег. Но надобно заметить, что в эти две осени утренники были холодные и инеи не стаивали долго. Эти они и отличались от лета).
Не смотря на быстрые перемены погод, лето в этом крае благоприятствует как огородной, так полевой растительности (В 1849 году хотя дни и были жарки, а дожди редки, но растительность ночными росами поддерживалась изрядно) и только поздняя весна и ранняя зима бывают причиной того, что хлеба и прочие растения или не дозревают, или снимаются с полей не в свое время, с большим трудом и не чисто (В 1849 году, за поздним появлением весны, хлеба сеяли до 12-го июня и позже. От того, хотя инеев и не было почти до сентября, однако никакой хлеб созреть не успел). Травы всегда почти родятся хорошо, и если жители иногда и терпят недостаток в сене, то это более от того, что, во время уборки трав, бывают дожди. Многолетние опыты доказывали, что эти узенькие долины и отлогие скаты гор, о которых упомянул я выше, производят, хотя не каждогодно, достаточное для местного населения количество хлебных и огородных растений. Здесь довольно хорошо родится: ячмень, овес, озимая и яровая пшеница, а иногда и озимая и яровая рожь и частью горох (Так, до 1847 года хлеб родился в таком количестве, что, например жители Петропавловской волости на берегах р. Лены, могли даже продать часть его. В 1849 году, хлеба родилось достаточно для продовольствия, и лишь задолжения в казне в прежние годы заставили жителей прикупить не большое количество); разводится также – лен, пенька, хмель, табак, картофель и свекловица. По горам собирается марена. Что же касается до леса, то в нем не только не чувствуется недостатка, напротив большой избыток. Кедр, лиственница, береза, сосна, ель, пихта, тополь, осина и разные кустарники растут во множестве.
Нельзя пожаловаться на недостаток животных. Из домашних животных здесь водятся: лошади, коровы, овцы и свиньи, а у тунгусов, кочующих около этих берегов, и олени. Из диких: соболь, лисица, выдра, редко росомаха, горностай, хомяк, белка, летяга, хорек, бурундук, заяц, олень и, ко вреду обывателей, медведь, в весеннее время и летом губящий скот. Зато в стране этой нет волков. Из птиц домашних можно разводить несколько родов, но жители держат одних кур. Из лесных птиц, или, как около петропавловского селения говорят, из боровых, — водятся: глухари, копылухи, пальники (косачи), рябчики и куропатки; из перелетных птиц в большом количестве попадаются: гуси, утри, всех родов и лебеди. Инородцы, не отвыкшие совершенно от некоторых, языческих суеверий, грехом для себя считают убить лебедя, насильственная смерть которого, по их мнению, приносит несчастье (У сибирских поселян также считается дурным предзнаменованием для охотника, когда он застрелит лебедя, но только красноногого или красноносого). Горячка, оспа и другие местные эпидемические болезни часто приписываются чьему-нибудь покушению убить лебедя. Певчих птиц в здешнюю сторону прилетает немного. Зато в рыбе, как известно, избыток. Здесь в изобилии добываются: стерляди, таймени, сиги, нельмы, щуки, окуни, караси, ленки и налимы. Сказав, что мог заметить о здешней местности, ее произведениях и богатствах, ненужным считаю сообщить и о народонаселении страны.
Коренными обитателями здешнего края были тунгусы и частью якуты. Тунгусы до открытия ленского сообщения ненавидели русских, не знали хлеба и нарядов, а одевались в оленьи кожи и питались мясом, рыбой и сараной без соли. С открытием сообщения они помирились с русскими, научились есть русский хлеб и наряжаться. Тунгусы большую часть денег тратят ныне на наряды.
Сюда – на берега Лены – к давним обитателям страны, около 1650 года (Из описания Киренского монастыря видно, что он начал строиться в 1663 г., с разрешения Илимского воеводы, и что в то время, уже были жители, как сказано в описании монастыря, на ленском волоке. Из предания же, существующего между жителями здешнего края, заключить можно, что здесь русские начали селиться около 1650 года.) первоначально, конечно не в одно время, поселились русские пришельцы, большей частью охотники до рыбных и звериных промыслов, и нередко бродяги, избегавшие правосудия. Эти разнохарактерные пришельцы поселились по обоим берегам Лены, смотря по удобству к водворению, так разбросано, что на пространстве 280 верст, как говорит предание, первоначально жило не более тридцати двух семейств. Ныне же, с размножением народонаселения, на том же самом пространстве, на котором основаны были заимки (Заимками назывались сельбища первоначально здесь водворившийся жителей) первых пришельцев, образовалось тридцать две деревеньки удержав наименования прежних заимок, хотя некоторые из них и переменили прежнее место. В этих деревеньках выстроены три приходские церкви; из них одна каменная – двухэтажная, в петропавловском селении; четвертая – приписная к петропавловской, в сполошенском селении (Это селение замечательно, как место сечи русских с Тунгусами; церковь же замечательна тем, что она новостью своей формы и колоколами обратила внимание Тунгусов на русское богослужение и примирила их с русскими). Жителей в этих деревеньках около 2500 душ мужского пола – ревизских. Почтовых станций, между городом Киренском и дубровской станцией, 12-ть. От первоначально водворившихся здесь русских пришельцев (число которых мне неизвестно), смешавшихся с поселенными в здешний край, ссыльными из всех почти племен. Составляющих царство русское (Здесь частью и ныне можно увидеть кроме русских: алеута и якута, татарина и тунгуса, поляка, малороссиянина, и т.д.), произошло население, столь же малооднородное, по наружным своим формам. Впрочем, время и превосходство славяно-русского племени пред прочими племенами сделали это, прежде резкое различие между жителями уже не столько заметным. В настоящее время чаще встречаются: низкий рост, небольшая голова, длинное туловище, с низкой грудью и большим отвислым брюхом, длинные руки и короткие ноги, темно-русые волосы, навислый лоб, серые глаза, одутловые щеки и иронически улыбающаяся физиономия.
Суровый климат и другие неблагоприятные условия местности оказывают свойственное им влияние на телосложение, здоровье и на сам характер жителей. Вялый и болезненный цвет лица, малосилие и расположение к болезням: цинге, сифилису и зобам это значительные свойства здешних жителей.
Л-ий.
Опубликовано 26 апреля 1860 года.