Заметки о реке Ангаре. (начало). Из записок г. Паршина .
1) Иркутск
Прежде чем займусь описанием Ангары, я скажу несколько слов об Иркутске.
Иркутск так часто был описан, что я, не желая повторять сказанного и всем известного, ограничусь только легким очерком местности, на которой он построен.
Иркутск (под 52 гр. 17 мин. с.ш. и 121 гр. 56 мин. в.д.) расположен на правом берегу р. Ангары, в долине, ограниченной с Ю Иерусалимскою горою, покрытую местами мелким березняком. На высоте этой горы виднеются церкви, окруженные надгробными памятниками. Они как будто знаменуют собою тихое пристанище после бурь житейских. С горы этой Иркутск представляется во всей полноте его плана, расстилаюсь до самого берега Ангары, обвивающей город с ЮЗ и С сторон тупым углом. Отсюда городские строения кажутся тесно сгруппированными, сливаясь кровлями своими, в виде огромной, пестрой черепицы, которая прорезана, по местам, высокими куполами и шпицами церквей. Ангара кажется широкою, голубою лентою, которая, обогнув город, круто поворачивает к С. С правой стоны в нее впадает р.Ушаковка, отделяющая от города Радочедомское (Это предместье разделяется реч. Сарафанкой на две слободы: Покровскую и Борисоглебскую) и Знаменское (В этом предместье знаменский девичий монастырь, основанный 1692 г.) предместья, простирающиеся по правому берегу Ушаковки и Ангары, за которыми на В. Лежит Клубничная гора, сливающаяся с цепью других гор, идущих от Иркутска на СВ и СЗ. На левом берегу Ангары, против северной стороны города, расстилается на пять вест степь (с небольшими озерами) до Жилкинского селения и вознесенского монастыря. На З. стороне против города, по левому берегу р. Ангары, расположено предместье Гласковское, оканчивающееся к СЗ. красивыми дачами, с натуральными садами из вековых берез и сосен, а к Ю. от предместья этого, невдалеке, на горной отлогости, из-за зелени дерев выглядывает красивенькая усадьба Титова или Царь-девица (О происхождении такого странного названия у иркутян существует легенда). Еще тремя верстами южнее на той же отлогости горы, окруженной сосновым и березовым лесом, раскинута казачья деревня Кузмиха. Ландшафт деревни этой, рисующийся на крутом берегу р. Ангары, весьма живописен. Река Иркут, при слиянии с Ангарою, образовала в устьях своих два довольно большие острова, покрытые талиновыми кустами.
Загородные окрестности Иркутска довольно живописны. Особенно тенистые рощи по берегам речек Каи, Иркута и Ушаковки, с мая до сентября бывают наполнены, по праздничным дням, группами гуляющих горожан, с их семействами. А лет за 40 до настоящего времени, эта страсть к загородным гуляниям у иркутян так была велика, что многие богатые семейства, проводили за городом в палатках и шелашах целое лето. Старички и ныне со вздохом вспоминают, что тогда-то и была жизнь в Иркутске веселая и разгульная! Чтож делать если время все изменяет? Все хорошо в свою пору. Теперь загородные гуляния отчасти заменили собою городской публичный сад и жизнь на дачах, где скорбь и старине заглушает оркестр музыки и гибкие старинные танцы, на зеленой мураве, под улыбку блистающего Феба, скрипку, гусли и кочевые цимбалы сменили полька и французская кадриль, на глянцевом паркете, при свете люстр и ламп и … наконец театр…
Там где ныне широко раскинулся Иркутск, в 1636 г. еще шумел темный бор, состоявший из девственных лесов сибирской пустыни. Лес этот прорезывали светлые ручейки, резво бежавшие к Ангаре. Следы их, кое где и до ныне сохранились, по длинным линиям мелкого булыжника, направленным к Ангаре, и катила обильные воды свои Ушаковка, теперь с каждым годом убывающая. Ложбина около Преображенской церкви (близ р. Ушаковки), ныне вся застроенная, еще лет за 40 пред сим, была покрыта кочками, а предание говорит, что в первобытное время тут было большое светлое озеро, где весело плавали и плескались полевые утки. Снежная вода, ежегодно сбегавшая с Иерусалимской горы, наполняла этот лес болотами и поддерживала существование ручейков. Словом, это была такая же тайга и природа совершено дикая, какую и ныне еще можно видеть в Сибири, по горам байкальским, ленским и по пути к золотым приискам. Владыко лесов сибирских – черно-бурый медведь предавался здесь вполне всей роскоши своего уединения, сосал ароматную малину или прихотливо нежил слух свой музыкою своего изобретения – разбитою молнию в лучину вековою сосною… Верный своим привычкам, он сохранил эту страсть к музыке, по рассказам звероловцев, и доныне (Зверь или Михайло Иванович Таптыгин, — так величают зверя сибиряки. Это господин довольно дельный, но, как все сильные натуры, нередко опростоволашивается самым глупым образом. Вот например в одном маленьком селении, на Илиме, крестьяне осенью ушли на промысел. В селении остались одни женщины. Ночью явился медведь, подошел к амбару, понюхал… пахнет чем-то хорошим. Долго не думая, он влез на уголь, разворотил крышу, состоявшую из корья и как-то спустился в амбар. Там лежало мясо и рыба. Мишук начал пировать. Надо полагать, что до этого времени, он долго был на пище св. Антония и изнурял свою грешную плоть. Прожил он в амбаре сутки четыре и поел все мясо и хорошую рыбу, а с сорожиной и окунями, лежавшими отдельно, как с дрянью, обращался уже очень не похвально, так что ее уже нельзя было употребить в пищу. Хотя медведь и мастер лазить, но из амбара выйти не мог, потому что стены амбара были гладко обтесаны. Днем Мишук молчал, но ночью, вероятно от скуки, задавал такой концерт, что бабы от страха залезали под печки. Пришли мужики, влезли на амбар и бедный Мишук, за самовольное угощение себя из припасами, расплатился шкуркой.). За 45 лет пред сим, почти в средине города, летом постоянно было непроходимое болото. Оно исчезло когда в 1817 г. устроили глубокую канаву у подножья Иерусалимской горы, по всему ее протяжению от Ангары до Ушаковки.
В это-то время, т.е. когда по берегам Ангары, Иркута и речки Ушаковки красовался дремучий лес, а по горам, сопровождающим берега их, прыгали и бегали резвые белки, плодившиеся на приволье, не боясь стрел кочевавших по окрестным лугам бурят, в это-то время, когда русские храбрецы, под именем казаков и звероловцев, следуя по течению рек, как естественному указанию пути, проникли уже до Байкала, с небольшою партией звероловцев появился на берегах р. Иркута, при ее устье, вольный казак Иван Пахабов. Он прельстился живописным местоположением нынешнего Иркутска на столько, на сколько могут нравиться звероловцу леса и дикая красота природы, богатые добычею, но обилие соболей окончательно пленило его храброе сердце. Разведав окрестности, он построил зимовье, в роде маленького редута, на правом берегу р. Ангары, напротив устья р. Иркута, где ныне красуется публичный сад и Спасская церковь, первая в Иркутске (Спасская (деревянная) церковь воздвигнута в 1672 году.). Похабово зимовье возникло в 1637 году, как говорит Иркутский летописец (По другим же известиям, Иркутск основан в 1652 г., на Дьячем острове, близ устья р. Иркута, а в 1657 г., вследствие разлития Иркута, перенесен на правый берег Ангары), и вот какое было то зерно, из которого вырос нынешний Иркутск! Мирные обитатели, по берегам рек Иркута и Китоя бурято-норманы, не мешали обзаводиться своим хозяйством звероловцу – Пахабову и охотно согласились по убеждению его, платить ясак Белому царю соболями, не считая это себе в тягость, по множеству соболей резво бегавших по окрестным горам. Успех Похабова, привлек к нему других звероловцев, а Похабов получил за подвиги свои звание сына Боярского. В 1661 году, на место зимовья и приютившихся около него нескольких хижин, Похабов построил уже острог, или деревянную крепость, по предписанию енисейского воеводы Ивана Ржевского. Население острога быстро начало увеличиваться выходцами из Енисейска и беглецами из губерний архангельской и вологодской, а с тем вместе, разумеется требование ясака начало принимать на себя более определенные формы и учетность. Это сердило бурят и они, говорят, сделали внезапное нападение на иркутский острог (спустя год или два после его устройства), но были отбиты с большим уроном и до того напуганы огнестрельным оружием казаков, что, сделав еще одну попытку нечаянного нападения (в1696 г.) с большими против прежнего силами и снова разбитые, покорились победителям. После Похабова, острогом и всею подвластной ему окрестностью, управляли прикащики, определяемые енисейскими воеводами, от которых и находился иркутский острог в зависимости. В 1682 году (а по другим в 1686 г.), Иркутск, получил имя и значение города (В 1682 г. назначен в Иркутск первый воевода Власов, а в 1686 г. Иркутску подчинены остроги: верхоленский, балаганский и идинский). Этот переход от простого зимовья к городу совершился в 26 лет. Впрочем, не воображайте этого города в больших размерах. Вся окружность его тогда была 288 саж., огражденная рвом, укрепленным палисадом и рогатками. Здесь заключались городские строения и приказная изба с воеводским домом, в роде казамата, с маленькими слюдяными окошечками, под час и с пузырем вместо слюды, но с властью в широких размерах воеводскою, по отдаленности и почти неизвестности края. Окружность этого города называлась кремлем. Вокруг кремля облегала довольно просторная площадь, ограниченная другим рвом и деревянной листвяничной стеной; по средине и по двум углам ее возвышались, в виде колоколен, три башни обращенные фасадом к Ангаре. Башня в середине была выше других. Вот первобытный вид Иркутска, как города. Счастливое местоположение в начале и потом живительное торговое сообщение с Селенгинском и Нерчинском (построенными прежде Иркутска, откуда начались первые торговые сношения русских с китайцами) и потом постоянная торговля с Китаем, чрез Кяхту быстро возвысили значение и населенность Иркутска. В 1706 году в Иркутске воздвигнута была первая каменная церковь Спасская, построенная на месте прежней деревянной. Церковь эта была освящена 1 августа 1710 года епископом тобольским, ибо все церкви воеводства иркутского и забайкалья зависели долгое время от митрополии тобольской. В 1731 г. Иркутск сделан провинциальным городом, а в 1764 г. губернским городом.
Иркутск, как пункт административный, сосредотачивает в себе высшее управление Восточной Сибири и есть местопребывание генерал-губернатора; как пункт торговый, он служит складочным местом товаров, идущим с нижегородской ярмарки и Якутска и следующим в Кяхту и на Амур и оттоль на ярмарки нижегородскую и ирбитскую. Главное движение товаров следует из Иркутска в Кяхту и на нижегородскую ярмарку, сухим путем (кроме переправы идущих в Кяхту, через озеро Байкал на судах и пароходе), и затем значительная часть товаров следует из Иркутска сухопутно до качугской пристани, а отсюда водой, на барках и павозках, по р. Лене до Якутска. Из Якутска товары перевозят в Верхоянск, Среднеколымск и Удской острог. Годичный оборот торговли в Иркутске в сороковых годах, приблизительно простирался до 570 т.с., кроме самой важной массы капиталов, движимых в Кяхте, по торговле с китайцами. Доходы города в 1839 г. были 50,988 р. 85,75 к. ас.; расходы же простирались до 79, 887 р. 15,5 к. ас. (Старые сведения предоставлены мною, по неимению таковых за настоящее время).
Для любителей старины представляю существовавшие в Иркутске, в январе 1736 г., цены на холст, китайку и гребни из мамонтовой кости (счет на ассигнации).
Тюня китайки – 3 руб. 50 коп., гребни средней и малой руки 100 шт. – 5 руб., гребни складные средние 100 шт. – 5 руб., следовательно гребень стоил 5 коп. ас. (1,5 к. сер.), Надобно заметить, что гребни выписывались из Витима. А вот ценность сырых и деланных кож, также плата кожевникам и работникам при кожевнях в 1720 году (счет на ассигнации):
Сырая кожа штука 70 коп., 80 к., 1 руб. и дешевле. Юфт 2 руб. 50 коп. и 3 руб., плата кожевнику в год 15 руб., работнику при кожевне 10 руб. Оброк с кожевен был, надобно думать, различный. Служилый человек Кузнецов платил в казну в год по 50 к. ас., да откупщику по 5 коп. ас. кожи.
Современный быт Иркутска далеко ушел вперед, нетокмо против всех городов в Сибири, но и многих губернских городов внутренних губерний. Образованность заметно проникла во все слои общества. Простой класс народа ведет жизнь нетокмо очень опрятную, но даже щеголеватую…
II. Ангара
Ангара одна из числа величайших рек, орошающих Восточную Сибирь. Она берет начало (За начало Ангары, по справедливости, следовало бы принять истоки р. Селенги, но как старинные географы принимают эти реки за две отдельные, то и я, в настоящей статье, придержался старины)из ЮВ кряжа байкальских гор, именно из горы Высокой. Принимая в себя исток оз. Юктакана и протекая до 350 верст, по округу баргузинскому (забайкальской области), Ангара впадает тремя устьями в ЮВ угол Байкала, под именем Верхней Ангары. Тут она замечательна по рыбным (омулевым) промыслам. Потом снова вытекает из Байкала на С., у никольской пристани под 52 гр. с.ш. и 121 гр. 30 мин. в. д., от ост. Ферро. Место где она вырывается из Байкала, называется байкальскими воротами (Ангархай монгольское слово – значит прорыв. Не от сюда ли название Ангары?). В воротах Ангара, стесненная с обеих сторон горами, быстро мчится по каменным грядам (переборам), между которыми гранитный Шаманский камень (В Восточной Сибири есть много местностей, называющихся шаманскими. Напр. на Ангаре (карапчанской вол. кир. окр.) сел. Шаманское; у Култука на Байкале – шаманская скала; в якутской области – шаманский камень, и проч.) высится над волнами Ангары (как мировой) памятник, воздвигнутый природою при рождении Байкала (Байкал – дитя землетрясения. Русские узнали Байкал в 1643 г. Сотник Бекетов первый переехал Байкал). Бурята – последователи шаманства поклоняются шаманскому камню, предполагая, что на нем обитают тенгери (духи небожителя), зато русские ничего не видят на нем, кроме стаи белых чаек. В воротах Байкала есть борозда, по которой входят суда из Байкала в Ангару и обратно. Берега Ангары, начиная от истока ее, окружены горами. Горы левого берега утесистые и крутые, а правый берег отложе. По этому берегу пролегает заморская, т.е. чрез Байкал, дорога. Горы эти состоят из песчаника, серовика или дикого камня, известкового камня и местами из гранита и пр. По правому берегу, частью и по левому, в песчаных горах лежит толстыми слоями каменный уголь. Углем этим будут пользоваться наши потомки. Настоящее поколение пока не имеет в нем нужды (Байкальское пароходство могло бы применять каменный уголь в виде подспорья для дров. В 6-ти верстах от тельминской фабрики в обрыве правого б. Ангары, найден каменный уголь. Кусочки его я встречал в карапчанской вол. кир. ок). Близ Иркутска горы левого берега удаляются на СЗ, правый же берег сопровождают горы, начиная от хребта верхоленского ( в 5 вер. на СВ от Иркутска). Здесь замечательна гора Веселая, с высоты которой в ясный день, видны тункинские горы (в 195 вер. от Иркутска), пролегающие волнистою белою грядой, инде конусами (гольцы), инде прямо сплошной стеною от Ю на СЗ. От верхоленской горы, горные хребты постоянно сопровождают берега Ангары, до достигая самых берегов в виде утесов, то несколько удаляясь, где раскидываются небольшие равнины. Горы, окружающие берега Ангары, покрыты вековыми лесами сосен, лиственниц, кедровника, березы, тополя, осины, ольхи, а близ берегов по берегам и на островах кустами талины и черемухи. Есть и безлесные утесы, но зато встречаются острова с хвойными деревьями.
Принявши в себя с правой стороны р. Илим (в киренском округе), Ангара течет уже под именем Верхней Тунгуски, до слияния с р. Енисеем, где вместе с волнами ее исчезает и ее имя. Истинные сибиряки доказывают, что не Ангара впадает в Енисей, а наоборот – Енисей в Ангару. Г. Небольсин пишет: «1) Река, вытекающая из Байкала и именующаяся Ангарой и Верхней Тунгуской, есть главная река. 2) Река, ныне именуемая Енисеем, есть река побочная и, ограничиваясь нынешним ангарским устьем, должна носить название большой Кеми, и 3) Большая Кемь впадает в Верхнюю Тунгуску, Ангару тоже (по тунгуски иоандеси – большая река), Енисей тож». У Рашида находим, что многие реки соединяются потом в одну реку, называемую Кемь, а эта река впадает в Ангару реку.
На Ангаре очень много островов. В одной иркутской губернии насчитывают их до 300. Есть острова с горами, покрытыми лесом (в карапчанской волости киренского округа). От истока ее из Байкала в верстах 15 примечательны острова: собачьи, по отмелям около них; далее к Иркутску: барабанный, патронный, щукинский, ершовский и кузмыхинский, по обилию на них летом ягод голубицы. Нельзя пройти молчанием ос. Похабовский, иначе любви или вздохов, по взаимным отношениям обоих половин человеческого рода, наэлектризованных дешевского. Далее от Иркутска вниз по течению Ангары, верстах в 20, замечательные острова (Частые острова – речной архипелаг), где по причине быстроты своей, Ангара долго не покрывается льдом. В 67 верстах ниже Иркутска два острова с соляными ключами (усолье). Здесь устроен в 1641 г. солеваренный завод. Берега Ангары живописны своей докой природой, грозными утесами и темным бором вековых лесов. Но все это однако ж пустыня, кое где около берегов населенная. От братского острога (в ок. нижнеудинском) начинаются по Ангаре водопады, называемые порогами. 1) Похмельный в 6 вер. от братского острога. 2) Пьяный в 4 вер. от предыдущего 3) Падун от пьяного порога в 15 верстах. В гирле падуна лежат три каменных залавка или уступа. Под самыми уступами довольно глубокое место называемое подпорожицей. 4)Долгий тянется на 7 верст. Порог этот в 36 верстах от падуна.5) Шаманский (в кирен. ок.) от предыдущего в 100 вер. 6) Шивера или Лоси. 7) Аплинский. 8) Мурский лежит при устье р. Муры, и 9) Стрелочный или Стреловский за 10 верст до впадения Ангары или Верхней Тунгуски в Енисей. Более других опасные пороги: падун, долгий и шаманский. Ангара в порогах сжатая гранитными утесами, мчится с такою стремительностью и с таким оглушительным ревом и грохотом, что не слышно даже крику людей на плывущих судах и на берегу, и тогда работники на судах повинуются в направлении судна лоцману, называемому вожем, по знакам делаемым им размахиванием платка. Шум и рев валов и грохот реки слышатся почти за 8 верст. Одна малейшая ошибка лоцмана и судно с пылу может грянуться на подводные камни и разлететься в щепы!.. За услугу свою, лоцмана получают от хозяев судов плату по условию и всегда не очень значительную, несмотря на то, что они при спуске судна, ежеминутно рискуют своей жизнью. В большую воду, цена за провоз судна в пороге уменьшается. Быть может, придет то время, когда исчезнуь ангарские пороги, подобно тому, как раздробились пороги днепровские и тогда водное сообщение, достигнув тобольской губернии, легко перебежит за Урал ( о чем уже и замышлял Петр Великий) и, приветствуя роскошные берега Камы, весело направится к северной Пальмире…
Опубликовано 3 апреля 1865 года.